Слушаю и повинуюсь

— Ну… это… а это происходит каждый день? Да? Тогда называй меня как хочешь, — улыбнулся Артем ибн Петр.

— Хорошо, мой господин. Ваша раба была сегодня очень хорошей, позволено ли мне будет сегодня припасть к Соску Величайшего Счастья?

Я невольно хлопнула себя ладонью по лбу. Какая же пошлость!

Хорошо ещё, что моя невидимость позволяла этим двоим думать, что они находятся в интимном уединении. Артем ибн Петр расплылся в довольной улыбке. Похоже, что ему уже нравилось быть начальником.

— Да, припади к нему, — кивнул он, поддерживая игру.

Я отчетливо увидела, как ширинка начала вздуваться.

Чуть звякнула пряжка ремня, когда железная скоба выпустила из своих объятий кожаную полосу. Вжикнула молния и следом послышался шлепок резинки от трусов по голой коже. Артем ойкнул.

Катя невинно улыбнулась и пролепетала:

— Простите вашу неловкую рабыню, вы же не будете её наказывать? А я вам могу песенку за это спеть…

— Песенку? Сейчас?

— Да, мой господин. Как раз и микрофон под рукой оказался, — Катя извлекла из оков ткани возбужденный член Артема.

— Ну-у-у, я даже не знаю, — задохнулся Артем, когда ласковая рука провела вверх-вниз по стволу.

Катя движением головы откинула в сторону волосы и чуть покрепче сжала основание нефритового жезла моего господина.

Её господина?

Я запуталась…

Сейчас она напоминала подвыпившую бухгалтершу на корпоративе, которая завладела микрофоном и думает, что она желанна и любима всеми окружающими мужчинами. Вероятно, вы видели подобных женщин в караоке-клубах или сами были на этом месте. В таких случаях даже самый отчаянный визг из своей груди воспринимается пением райских птиц. Я была в таких ситуациях, поэтому знаю о чем говорю.

— Хочешь потискать мои груди? Хочешь писечку на блюде? Хочешь, я порву архивы, что мешают мне сосать…

На последнем слове Катя лизнула розовым язычком бордовую головку Артема ибн Петра. Земфира повесилась бы от кавера своей песни. Да если бы она только знала, в каких целях используют её творчество…

— Классная песня-а-а, — чуть простонал Артем. — Дашь потом слова переписать?

— О-о-о, да-а-а, — в тон ему повторила Катя. — И не только слова песни дам. Спасибо за возможность служить вам, о мой Господин Осознанных Видений Ночного Откровения.

Головка Артема погрузилась в губы Кати и через секунду с чмоком показалась обратно. Катя облизнулась, как будто только что попробовала на вкус крупную клубнику со сливками. Как раз эту ягоду и напоминало сейчас напряженное окончание нефритового жезла моего господина. Если Катя будет продолжать в том же духе, то недалек тот момент, когда и «сливки» вырвутся наружу.

Её руки скользили по брюкам Артема, оглаживали мохнатый мешочек, где скрывались два драгоценных округлых яичка. Господин расставил ноги, как будто пародировал раскрытый штангенциркуль и чуть подрагивал, когда Катя касалась особенно чувствительных мест его эрогенной зоны.

— Я могу спеть ещё что-нибудь, — голосом порнозвезды промурлыкала Катя.

— Не надо, у тебя так классно получается молчать и… О да-а-а, — простонал Артем, когда Катя почти полностью проглотила его нефритовый жезл.

Она сжала его яички в ладони и это заставило Артема сильнее засучить ногами. Ботинки скребли по ламинату, оставляя темные полосы от края подошв. Катины волосы красивой волной лежали на брючине, чуть покачиваясь в такт движения головы.

— О, какой же он огромный… Какой же он твердый… — проговаривала Катя, когда её рот на несколько секунд оставался свободным от заполняющего его предмета. — Как же он мне нравится… Я хотела бы сосать его вечно…

Ладони моего господина легли на макушку Кати и начали задавать ритм движениям головы. Он словно насаживал Катю на свой нефритовый стержень, затыкая ей рот и мешая говорить. Девушке явно было не до песен. Она всё ускоряла темп и вскоре кабинет наполнился чавкающими звуками, как будто голодный путешественник дорвался до шведского стола.

Артем тихо постанывал, подергивал ногами и, в один из моментов, его лицо начало морщиться. Я подумала, что близится тот самый миг, когда «клубничка» разрядится «сливками», но оказалось, что это было тем самым осложнением леопардовой ветрянки.

Он чихнул…

Нет, не так. ОН ЧИХНУЛ!!!

Громоподобный чих разлетелся по кабинету с такой силой, что панорамные стекла задрожали, а на одном из плафонов дневного освещения появилась огромная трещина. Я чуть не описалась от такого громкого звука.

И в этот же момент мой господин испытал оргазм…

Ноги Артема задергались в пароксизме выпускаемой страсти. Я даже услышала, как сперма ударила в нёбо Кати. Да уж, такой шлепок трудно было не услышать. Оргазм был таким бурным, что я даже удивилась — как голова Кати не отлетела прочь от выпущенного в неё снаряда.

Лишь секунду спустя я увидела, что девушка была контужена от чихания своего начальника. Громкий чих отправил девушку в нокаут и лишь ладони Артема удерживали её от падения. Глазки девушки закатились, и она стала похожа на ленивца, который уснул с непрожеванной веткой эвкалипта во рту.

В этот момент дверь в кабинет Артема рухнула от мощного удара снаружи, а потом последовал выкрик: