Служанка его сиятельства (СИ)

Вот настоятельница идет по длинному коридору в сторону лестницы. Кажется, останавливается возле другой комнаты. Скрип двери. Несколько секунд молчания. Дверь закрывается. Снова шаги, новый скрип, новый хлопок, еще шаги… Видимо, они не единственные, кто в свободный день решил остаться у себя и не выходить на улицу. Но с этим Гарита ничего не могла сделать. «Свободный день» — это ее правило. Без сомнения, настоятельница думала, что в этот день воспитанницы полностью отдадут себя духовному воспитанию. Вот только мало кто из учениц готов был проводить этот день за чтением молитв и вышиванием. Откуда-то доставались самые красивые куклы, где-то находились запрещенные книги, слышны были смех и разговоры.

Послышались удаляющиеся шаги на лестнице к кухне первого этажа, за ними скрип самой большой и толстой двери пансиона.

— Фух, кажется, не заметила, — выдохнула Тари. — И как теперь выйти?

Эниинг посмотрела по сторонам. Побег через окно точно не удастся — от второго этажа пансиона до земли как минимум метров семь. Если только простыни связать, так день же, кто-нибудь обязательно увидит.

— Надо разделиться, чтобы не привлекать внимания, — заключила Эни. — Встретимся у лаза во дворе. Через минут пятнадцать. Ты, как всегда, иди к скамейке под дубом, а я пойду к качелям. Дождемся, пока матушки смотреть перестанут, и выйдем.

— Уверена, даже самые лучшие шпионы колдуна-герцога не смогли бы придумать что-нибудь подобное! — засмеялась Тария.

Объяснять план несколько раз не пришлось. Подруги уже сбегали так из приюта и гуляли по деревне и полю. И пусть это было только ночью, когда настоятельницы спят, пусть в деревне их никто не мог заметить, кроме собак, бросающихся на любого прохожего, но ведь получалось же. Без сомнения, должно получиться и в этот раз.

Тария спешно схватила сумку и накидку, скрутив ее в тонкую трубочку — потом наденет, когда из монастыря выйдут, — в карман положила стекляшки и выбежала за дверь. Через пять минут Эни проделала все то же самое, но на всякий случай взяла все монеты из сундука и зачем-то гребень. Она сама не могла объяснить зачем. Просто схватила. Повертела в руках. Присмотрелась к камням. Провела пальцами по тонким зубчикам и положила в сумку. Будто гребень сам этого хотел.

В этот раз повезло — во дворе монастыря не было ни души, и никто из матушек не мог заметить побега. Только когда Эни бежала к качелям по газону с темной травой и разноцветными осенними листьями, несколько воспитанниц подошли к окнам, наблюдая за происходящим. Но все они были слишком маленькими, чтобы бежать докладывать настоятельнице. Все, кроме одной. Эни даже остановилась на секунду, желая точно рассмотреть, кто стоит в окне музыкального зала пансиона. Марика!

«Вот ведьма», — подумала Эниинг, еле сдерживая желание показать язык противной одногодке и крикнуть на всю округу, что они с Тарией идут к торговцу.

Хотя, Марика, наверное, и так все поняла. Расскажет? Не расскажет? Настоятельница — их общий враг. Значит, не должна. Да и если бы хотела, то уже бы бежала к матушкам, указывая пальцем сторону нарушителей. А она сидит в своей комнате и, насупившись, смотрит. Не удивительно, что с ней никто не дружит.

Эни еще раз посмотрела на окна приюта, затем по сторонам, убедиться, что настоятельницы нет рядом, и быстро скрылась за длинным кустарником, ведущим прямо к месту встречи.

К радости Эниинг, Тария уже была здесь. Она пыталась достать из стены шатающиеся камни, но это плохо получалось. От дождя булыжники стали мокрыми и тонкие пальцы соскальзывали, не найдя за что можно схватиться.

— Тебя никто не заметил? — Эни кинулась помогать подруге.

— Я вообще ни одной матушки не видела. Они как пропали. А ты?

А ведь действительно, в попытке подавить искушение сделать гадость Марике, Эни не придала значения тому, что настоятельниц нигде не было видно. Даже подола юбки не мелькнуло во дворе монастыря, и у колодца никого не оказалось.

— Может, обедать пошли? — предположила Эни.

Тария с недоверием посмотрела на подругу.

— Да ладно тебе, Тари, — усмехнулась Эни. — У них могут быть свои дела. Может, придумывают, как нам взбучку очередную устроить, может, сидят, вышивают или готовят. А, может, просто сплетничают где-нибудь в комнате настоятельницы. Кто их знает.

Эни отвернулась и принялась с безразличным видом вытаскивать камни из стены. Но если подругу она смогла успокоить, то внутри нее самой рождались странные и неприятные чувства. Эни кинула короткий взгляд в сторону Тари, та безмятежно улыбалась, словно и забыла о настоятельницах. Вот только права была соседка, все двадцать служительниц монастыря не могли собраться в одном месте и праздно проводить свое время — они усердно трудились каждый день. И даже если устраивали себе короткий отдых, то продолжали пристально следить за воспитанницами. А тут все словно исчезли.