Служанка-леди (СИ)

Дальше углубиться в воспоминания моего прибытия в мир Арнедилии не успела, ибо пришла к библиотеке, где ждали Морвейны. На мгновение остановилась, подавив малодушный приступ паники и собираясь с духом, чтобы войти. Беда в том, что я понятия не имела, что же меня ждет за этой дверью — то ли очередное замечание, то ли обычная проверка моих знаний. Замечаний я откровенно боялась, хотя уж тут уволить меня точно не могли. Но противное чувство вины после них не проходило долго — один из моих многочисленных тараканов, спасибо "правильному" воспитанию матушки. Ладно, Ян, тебя ждут, вперед и с песней. Перед смертью не надышишься. Толкнула тяжелую резную дверь, зашла, глядя прямо перед собой и стараясь не обращать внимания на противное сосущее чувство под ложечкой. Морвейны откровенно пугали и притягивали меня, как мотылька к огню, и, пожалуй, собственных смутных чувств и реакции на них я боялась куда больше, чем возможных действий лордов.

Жить с красивыми, харизматичными мужчинами, пусть даже аристократами, ведущими себя порой не совсем так, как я привыкла, и не испытывать к ним ничего — это надо быть фригидной бабкой под восемьдесят. Да еще к тому же, оказавшимися холостяками, оба. Что случилось с матерью Лореса и была ли она в самом деле законной супругой старшего, спросить опять же стеснялась. Останавливали опасения, что могут подумать обо мне, услышав такой интерес к личной жизни хозяев. Я даже самой себе боялась признаться, что все эти две недели моего нахождения в доме Морвейнов в душе сидит страх посильнее, чем возможная перспектива приставаний лордов. Я отчаянно боялась втюриться, как последняя дура, в своих работодателей. Да, в обоих, как ни странно звучит, ибо Морвейны представляли собой великолепные образчики мужчин, которые в моем мире встречались крайне редко и не в моей жизни. Встань вдруг передо мной вопрос выбора всерьез, боюсь, не смогла бы определиться. А я уже достаточно прожила и накопила опыта, чтобы понимать: ничего мне тут не светит, кроме разве что перспективы стать развлечением для кого-то из Морвейнов на недолгое время. Наверняка вокруг них крутится множество женщин их круга, и побогаче, и покрасивее, которые подойдут им в качестве спутницы гораздо больше, чем я. Янка, о чем думаешь вообще? Какая из тебя спутница для аристократа? Вернись живо с небес на землю. Ты для них представляешь самое большее, постельный интерес, как личность, вряд ли интересуешь господ лордов.

— О чем замечталась, Яна? — раздался насмешливый голос Эрсанна и я вздрогнула, вынырнув из очередной порции размышлений.

Имелась у меня такая милая привычка уходить в себя и свои мысли. Сердце подскочило к горлу, я лихорадочно решала — вопрос требует ответа, или он риторический? И если первое, что сказать? Не ляпнуть же в лоб "О вас, ваша светлость, и вашем сыне"? Какой может быть реакция на мое признание, я старалась не думать.

— Добрый вечер, милорды, — ровным голосом произнесла я, не отрывая взгляда от ковра на полу, и присела в реверансе, немного неуклюжем — в длинном платье неудобно, я постоянно боялась, что когда буду выпрямляться, наступлю на подол и позорно упаду, являя хозяевам зрелище чулок с подвязками.

Смотреть в лицо Морвейнам, и старшему, и младшему, я тоже не могла, только изредка и совсем недолго. Моментально охватывало замешательство, нападало косноязычие и не дай бог еще, румянец выдавал мое смятение. Нарваться на расспросы, отчего краснею, как девчонка, и мямлю, не хотелось. Морвейны дотошные, пришлось бы признаваться, что… их светлости волнуют меня своим присутствием. Неизвестно, во что выльется мне же мое признание.

— Добрый, добрый, — немного рассеянно отозвался Эрсанн и вдруг спросил. — Почему ты всегда в пол смотришь, Яна? Мы так противны тебе, что ли?

Вот, вот оно. То, чего боялась больше всего — Морвейны все же заметили. Черт. И что ответить? Облизнула ставшие сухими губы, украдкой вытерла вспотевшие ладони о юбку — благо, в широких складках незаметен мой жест. А молчать нельзя, нельзя, иначе точно не отцепятся.

— Ну… прислуга должна вести себя почтительно, — выдавила из себя, с безнадежностью понимая, что версия объяснения мягко говоря притянута за уши.

Почтительность и мое нежелание смотреть лордам в лицо никак не связаны, Хлоя, вон в их присутствии головы не опускает, и глаз тоже. Конечно, не пялится беззастенчиво на хозяев, но ее взгляд всегда направлен на них. Я же не могу-у-у. Не могу спокойно смотреть на тех, кто… заставляет меня нервничать, скажем так. И хотя разглядывала ковер и узоры на нем, могла спорить, на что угодно, темная бровь Эрсанна сейчас вздернулась, а на породистом лице появилось иронично-насмешливое выражение.

— О, а ты считаешь, признак почтительности — это обязательно опущенная голова и взгляд на ботинки хозяина? — со смешком поинтересовался Морвейн-старший и кратко приказал. — Подойди.