Служанка (ЛП)

И только когда она подошла ближе к огню, чтобы вытереть пыль с шахматной доски и собрать пустые винные кубки со стола рядом с ней, она почувствовала слабый запах сточных вод, не совсем скрытый запахом мыла. Она заглянула через край кресла с подголовником и увидела того человека, которого искала весь день: Тала.

Он смотрел на огонь обеспокоенными глазами. Его широкие руки были сомкнутые вместе перед лицом, и подбородок опирался на них. Лицо его было чисто выбритым, и он переоделся в новую одежду.

Лараджин постучала щеткой для обметания пыли по столу. Пешка опрокинулась и покатилась по шахматной доске, затем со стуком упала на каменный пол.

Тал поднял глаза, впервые заметив Лараджин. Ряд эмоций пересек его лицо: удивление, облегчение, чувство вины. Он вскочил на ноги и протянул руки, чтобы обнять ее одним из своих медвежьих объятий, но Лараджин резко оттолкнулась назад. Ее нога ударила стол, сбив остальные шахматные фигуры. Она даже не остановилась, чтобы побеспокоится о том факте, что только что разрушила ход игры-состязания в остроумии между господином Кейлом и господином Тамалоном Старшим. Гнев господина Кейла казался несущественным, сейчас.

— Лараджин, я… — Тал опустил руки. — Благодарение богам, что с тобой все в порядке. Эти крысы…

— Почему ты сбежал? — спросила Лараджин. Она хотел выплеснуть на него свой гнев, бить руками его широкую грудь и рассказать ему, как страшно ей было, сказать, что она чуть не погибла. Девушка пострадала приблизительно от дюжины укусов, и хотя они были только поверхностными, они причиняли ей острую боль.

— Я должен был уйти, — ответил Тал. Отчаяние отображалось в его глазах. — Я не мог рисковать, что… я мог бы…

Лараджин села на стол рядом с разбросанными шахматными фигурами. Теперь, когда она была лицом к лицу с Талом, боль в ранах стала холодной и острой, как кончик сосульки, которую она использовала, чтобы убивать крыс. Не говоря ни слова, она подтянула подол юбки, чтобы показать ему укусы на ноге. Кожа вокруг повязки была распухшей и красной.

— Ты обработала раны? — спросил Тал с беспокойством в глазах. — Крысы — больные существа. Их укусы…

— Ты знаешь, как пользоваться ножом, — сказала Лараджин. — Ты один из лучших учеников мастера Феррика. Если бы ты остался защитить меня, то никаких укусов у меня бы не было. Я только хочу знать, почему ты убежал, Тал. Почему?

Тал опустился в кресло с тяжелым вздохом. Он уставился на повязку на запястье Лараджин. На этот раз, когда он протянул к ней руку, Лараджин позволила ему взять свою. В течение долгого времени, они молча сидели, слушая потрескивание огня. Все это время в глазах Тала отображалась борьба с самим собой.

— Лараджин, — сказал он, наклоняясь ближе. — Я должен сообщить тебе кое-что о себе. Я…

В тот момент в библиотеку открылась дверь. Господин Тамалон Старший шагнул в комнату, затем остановился, увидев Лараджин и Тала, сидящих у камина. Темные брови поднялись, когда его проницательные глаза увидели руку Лараджин в руке у Тала. Испугавшись, Лараджин резко убрала ее и поспешно опустила юбку своей формы. Глаза старого господина сузились. Когда Лараджин поняла, о чем он мог подумать, ее лицо покраснело.

В то время как Тал стоял, смотря отцу в глаза, Лараджин наклонила голову и начала нервно собирать шахматные фигуры назад на доску. Они продолжали падать, и вскоре черные и белые перемешались.

Тал мгновенно прочитал строгий взгляд отца.

— Отец, я могу объяснить. Лараджин… Мы…

— Тал, я хочу поговорить с тобой, — сказал Тамалон. Он использовал свой тихий голос, тот, который он всегда использовал, когда Лараджин и Тал были просто детьми, возящимися вместе по залам и очертя голову бегающими между сановников и гостей.

Краем глаза, Лараджин увидела, что плечи Тала тяжело опустились. Еще раз, второй сын разочаровал отца. На этот раз он не был виноват, но не мог объяснить почему — если хотел сохранить в тайне ее набег в канализацию.

Лараджин точно знала, что чувствовал Тал. Набравшись храбрости, она выпрямилась и встретилась глазами с хозяином, но его взгляд заставил ее замолчать.

— Оставь нас, Лараджин, — сказал он. — Настало время немного поговорить с моим сыном о самообладании.

Выражение лица Тала было смесью отчаяния и страха. В последний раз взглянув на него, Лараджин поспешила из комнаты.

— Тал и я не делали ничего плохого! — сказала Лараджин угрюмо. — Хозяин лжет, если говорит, что мы что-то делали.

Когда ее отец поднял руку, Лараджин внезапно поняла, что зашла слишком далеко. Защищать себя — это одно, но сомневаться в словах господина — это совсем другой вопрос. Она поморщилась, но осталась стоять на месте, ожидая пощечины.

Отец остановился с поднятой дрожащей рукой, заметно борясь с собой, чтобы сдержать свой гнев. Талит Веллран был добрым мужчиной, который никогда не брал кнут за все сорок лет, в течение которых он заботился о лошадях семейства Ускевренов. Хотя они с женой часто ссорились, Лараджин никогда не видела, чтобы отец бил мать. Теперь, когда он смотрел на Лараджин, его глаза пылали.