Служанка закона

– Дальше что? Водитель из машины не выходил? – спросила я.

– Куда ему! После такого падения! – заявила бабка Зоя.

– Вы «Скорую» сразу вызвали или сначала к машине пошли?

– Не, я сперва за мужиком своим потопала. Вставай, говорю, там авария на дороге. Он поворчал слегка, но потом встал и вместе со мной к дороге пошел.

– Что вы обнаружили? – пришлось мне снова подогнать бабку.

– Филькину машину. Водительская дверь была открыта, Филька свешивался до самой земли. А на голове – пробоина размером с пол-литровую банку, – описывала события прошлой ночи старушка. – Мужик мой пульс пощупал и велел в дом возвращаться, «Скорую» и полицию вызывать. Я решила, что Филька живой еще, мужика своего об этом спросила, а он как заорет: «Зови всех, кого велено. Мертвый он!» Хотела я спросить, зачем тогда в «Скорую» звонить, да передумала. Мужик мой не любит, когда лишние вопросы задают. Решит – сам объяснит, а нет – сиди и помалкивай. А куда денешься? Мужицкое слово исполнять надо. Ну, сходила я за телефоном и быстренько обратно на дорогу вернулась. Не хотелось мне мужика своего надолго там одного оставлять.

– Почему? Вы чего-то опасались? – поинтересовалась я.

– А вы б не стали опасаться? Впотьмах, среди ночи да еще рядом с мертвяком! Филька, хоть и не совсем чужой, а все ж мертвый. Да еще тень эта страху нагнала, – произнесла бабка Зоя.

– Какая тень? Вы кого-то видели около машины? – спросила я.

– Видела. Только кого – не знаю. Я когда от забора отлепилась, чтоб за мужиком своим идти, вижу, вдоль лесополосы тень движется. Быстро так, почти бегом. Со стороны машины движение было. Добралась тень до дороги, вперед продвинулась и скрылась за поворотом. Я зажмурилась. Думала, померещилось. А когда уже в дом заходила, мне показалось, что со стороны поворота мотор загудел, вроде как машина заработала и с места рванула, – описала свои впечатления бабка Зоя.

– Есть предположения, кто это мог быть? – на всякий случай спросила я.

– Ох, не знаю. Мужик вроде. Фигура высокая, плечистая. По крайней мере, мне так показалось. Больше ничего не разглядеть было. Темно, да и далеко слишком, – ответила старушка.

– Полицию долго ждали? – задала я очередной вопрос.

– «Скорую» дольше. Те только под утро и прикатили. В наших краях всегда так: мертвяков забирать есть кому, а живых лечить некому, – проворчала бабка Зоя.

– Значит, приезда полиции вы дождались быстро, так? – гнула я свое.

– Ну, как сказать. Из района прикатили только через час. А вот участковый наш быстрее спроворился. Обычно он не особо расторопный. Попросишь его разобраться с соседями там или с хулиганьем, так по неделе ждешь. Но в этот раз, надо отдать ему должное, раньше районной полиции на месте был. Видно, нагоняй получить боялся. Только все равно по первое число огребет, – констатировала старушка. – За такой короткий срок сразу два убийства на участке. Теперь Горбунова из участковых и попереть могут.

– Так у вас Горбунов за участкового? – удивилась я.

– Он самый. Он же на несколько деревень один. Наша тоже в его подотчетности находится. Уж как он тут носом землю рыл, как рыл! И ленточками помогал место аварии затягивать. И с населением работал, и машину вместе с экспертами осматривал. Даже сам карманы покойника обыскивал! Ну, его понять можно. Кому охота такое теплое место терять? – рассуждала бабка.

– Не слышали, какую версию следователь выдвигал? – с надеждой в голосе спросила я.

– Нет, об этом не слыхала, – призналась бабка.

Я разочарованно вздохнула, да рано. Старушка покосилась на входную дверь и, опасаясь того, что нас могут подслушать, шепотом добавила:

– Мужик мой слыхал. Только он велел об этом молчать.

– Раз велел, то молчите, – произнесла я, надеясь, что мое показное равнодушие даст противоположный эффект.

Так и случилось. Бабке Зое не терпелось поделиться новостями хоть с кем-то. Но строгий запрет мужа сковывал ей язык. Ведь кому из местных скажи правду, они сразу по всей деревне разнесут. Дойдет до мужа бабки Зои, тогда ей несдобровать. А я лицо постороннее, никого в деревне не знаю. И меня никто не знает. Отсюда вывод: мне тайну доверить хоть и рискованно, но все же более надежно, чем приятельницам или соседям. Она на цыпочках прошла до двери, послушала, что происходит за ней. Потом открыла и осторожно выглянула в сени. Осмотр ее удовлетворил. Вернув дверь на место, она также на цыпочках подошла ко мне вплотную и прошептала на ухо:

– Мужик мой говорил, что будто виновник кто-то из целинных.

– Кто именно? – тоже шепотом спросила я.

– Есть там один фермер. Фамилию запамятовала, а звать как – помню. Имя у него больно смешное. Женское, – продолжала бабка Зоя. – Валькой его кличут.

– Валентин Еремин? – уточнила я.

– Что, уже слыхали? – разочарованно протянула она.

– Об этом деле не слышала, а вот о том, что совсем недавно произошло в Целинном, в курсе, – объяснила я.

– Вы про убийство-то? – переспросила бабка. – Так про это все знают. Про аварию-то досказывать?

– Конечно, говорите. Я внимательно слушаю, – заверила я ее.