Служба без опасности. Последний шанс палача (СИ)

В лунном свете отчетливо различается ссадина поперек Тимурова лба, вся в буграх подсохшей крови.

- Это чем тебя?

- Да неважно. Палкой, или чаками… уроды! Ой, ты чё, бля, творишь?!

- Не ори, - велит Дина тихо и очень по-взрослому, трогая рану. – Я тебе не «бля» и не «чувиха». Сейчас будет легче, боль пройдет, а утром дуй в травмпункт.

- Ага, щаз-з! Чтобы они меня ментам слили?!

- Как хочешь, Тимур. От сотрясения мозга у людей едет крыша, а дурачком ты мне не нужен.

- Ну, ты и… ладно, молчу. Кстати, у вас талоны на водяру и табак не завалялись?

- У нас их теперь не бывает. Бабуля свои меняет на сыр с маслом.

Отпускает Тимура не сразу – только когда гаснет КРАСНЫЙ ОГОНЬ, видимый отчетливо не глазами, а кончиками пальцев, и рана делается «холодной».

- В натуре, не болит уже! Тебе надо людей за «бабки» лечить, типа этих… Джуны с Кашпировским! Будешь знаменитым экстрасексом, и мы за тобой реально поднимемся!

- Сам ты «экстрасекс»! Иди, спи, а то меня бабуля рано дернет.

Кровать с продавленной сеткой, сон сбежал куда-то, и мысли роятся. Любит - не любит, женится – не женится… нормальные, в общем, мысли для девочки двенадцати лет, когда гормоны в крови уже начали пляс, а всё неведомое кажется дико интересным. С поправкой на «чернуху-порнуху», хлынувшую отовсюду в неокрепший советский мозг, да с учетом специфики района, где имела Дина счастье родиться и вырасти. Дети «на районе» созревают рано – пацанята лет с десяти нюхают бензин и таскают ножики в карманах, а девчонки в четырнадцать, частенько, делают аборты.

Есть, конечно, и другие – недотроги, отличницы, умницы. Как сама Дина. В бабулю наверное удалась, потому как родители давно променяли ум на «ханку». Типичная семья, по местным меркам – техничка и грузчик. Отец «под газом» колотил маму с бабулей, дочке часто отвешивал по попе, а в последний год стал поглядывать на эту попу совсем другими глазами. Улыбаться начал ласково и пугающе, на колени к себе усаживал. Девочка не с Луны упала, догадалась, к чему всё идет, и дома стала бывать только когда семья в сборе. Подругам такое поведать было стыдно, в себе держала, мечтая, чтоб случилось что-нибудь - и домечталась! Отравились родители паленой водкой! От помутнения мозгов Дину спасла бабушка, хотя вину свою в смерти мамы девочка не выплакала до сих пор. Жутковатую вину, надуманную, никому, кроме себя не заметную.