Служба без опасности. Последний шанс палача (СИ)

Долго «протупить» охраннику не дают – открываются разом дверки обоих автобусов, и не менее трех десятков парней припускают бодрой рысью к проходной. Ростом и крепостью фигур не уступают омоновцам (откуда многие и вышли), черные маски-балаклавы скрывают лица, рукава комбинезонов грозят миру оскаленной мордой зверя – ЧОП «Ягуар». Тридцать секунд, и охрана на проходной уложена лицом в пол, три минуты – разоружена дополнительная смена. Завод в полной власти незваных гостей – пока еще де факто. За юридическим оформлением тоже не заржавеет.

- Какое еще решение суда?! – багровеет в директорском кресле грузный мужик с упрямой челюстью. - Город Нижневартовск, судья… что за бред, товарищи? Где вообще этот город находится?!

- В Сибири, - улыбается ему мужчина с хорошим русским лицом и глазами небесного цвета. – Там тоже люди живут, и ваши акционеры, в том числе. Держатели трех процентов акций провели собрание и решили, что руководство завода их не устраивает. Обратились в суд, согласно законодательству Российской Федерации, и решение было вынесено в их пользу…

Еще через пару минут гендиректор окунается в ощущение, испытанное до этого лет в семнадцать и успешно забытое за дальнейшие годы карьеры, почета и самоуважения. Под конвоем его ведут, как гопника, заломив руки – сквозь роскошную приемную, по коридорам родного завода, мимо ошалелой охраны. Через проходную. Там и отпускают за ненадобностью.

- Аллё, это Кирилл. Мы их сделали!

…На жаргоне профессионалов случившееся зовется «выносом тела» - цинично, зато в точку. На языке новейшего российского бизнеса – «рейдерский захват». С точки зрения закона… да никак, наверное. Отдельные статьи УК, с бору по сосенке, которые надо еще привязать к конкретным деяниям.

Глеб принимает отчет в паузе между глотками виски. Крутится на шесте стриптизерша, восточные мотивы баюкают и расслабляют. Никто не обращает внимания на одинокого сидельца за угловым столиком: клубный пиджак, заметное брюшко, литровый флакон «Чиваса», оплывшее лицо. Пару путан, нацелившихся подсесть, Глеб вытурил, а юные киски на матерого пузатого дядьку давно уже не кладут глаз. Самому теперь приходится подзывать, через официантку, соблазняя только кошельком.

- А мне ведь сорок лет всего. Не нравлюсь, да? В тираж вышел?! Ну и хер с вами, буду силы экономить!