Служба на купеческом корабле

—  — Я очень благодарен вам, мисс Изабелла, — сказал он, уже поставив ногу на лестницу. — Но теперь мне некогда как следует выразить вам мою благодарность. Не быть на палубе, все равно, что…

— Я это знаю, мистер Форстер; умоляю вас, идите наверх, не медлите.

И Ньютон побежал по лестнице, но успел обменяться с Изабеллой взглядом.

Мы должны оставить дамское общество с мистером Фергюсоном (которому на долю выпало неприятное дело) и вслед за Ньютоном выйти на верхнюю палубу. Иностранное судно шло к флотилии на всех парусах, но за три мили до судов сделало поворот. Некоторое время оно не подходило ближе, очевидно, рассчитывая силу сопротивления. «Купцы» выстроились в боевом порядке, держась близко друг от друга и обмениваясь сигналами с английскими военными судами.

— Удивительно, что это судно не отвечает на сигналы, которыми между собой обмениваются наши суда, — заметил полковник, обращаясь к первому помощнику.

— Совсем не странно; оно не понимает их.

— Значит, вы убеждены, что это французский фрегат?

— Нет, не вполне; но я готов держать пари, что это так. Хотите держать пари — конечно, если только один из нас не будет убит?

— Благодарю, я никогда не держу пари, — ответил полковник и отвернулся.

— Ну, что вы скажете о судне? — спросил Драулок первого помощника, который смотрел на судно.

— Оно английской постройки и с английской оснасткой, сэр; в этом я готов побожиться. Посмотрите на марс, на покрой брамселей и топселей. Может быть, теперь это французский корабль, но дубы, из которых взяли для него материал, росли в старой Англии.

— Я с вами согласен, — сказал Ньютон. — Посмотрите на корму. Она вполне английская.

— Почему же оно не отвечает на наши сигналы?

— Оно стоит в ветре, сэр, и наши флаги развеваются так, что не видны ему.

— Поднимается флаг, сэр! — крикнул первый помощник.

— Так и есть, английский фрегат! Командор отвечает: «Опустить вымпел! » Скажите дамам, что все благополучно, — проговорил капитан.

— Я пойду и извещу их, — предложил полковник и поспешно сошел на вторую палубу, чтобы сообщить радостное известие.

Фрегат подошел к флотилии. Командор судов вышел на палубу; оказалось, что фрегат крейсировал, ожидая появления больших голландских грузовых шхун, которые, как предполагалось, шли с острова Явы. Через четверть часа он снова распустил паруса и ушел, предоставив флотилии идти дальше своим путем.

О двух людях мы позабыли: говорим о мисс Тевисток и Плаузибле. Доктор проводил больную в ее каюту, усадил и удержал ее руку в одной своей руке, другой же нежно наблюдал за биением ее пульса.

— Не тревожьтесь, моя дорогая мисс Тевисток, вы невероятно чувствительны. Я не отойду от вас. Я не могу придумать, что могло вас заставить решиться на такое опасное, волнующее путешествие.

— О, доктор Плаузибль, когда дело касается моих привязанностей, я, слабое создание, готова сделать все. Я — одна душа. У меня в Индии есть дорогой друг.

— Счастливец он, — со вздохом заметил Плаузибль.

— Он? Доктор Плаузибль, вы конфузите меня. Неужели вы на одно мгновение можете допустить мысль, что я могла бы поехать за джентльменом? Нет, я еду не ради каких-нибудь расчетов, как некоторые девицы. Слава Богу, у меня и своего достаточно. Я держу собственный экипаж, и все остальное соответствует этому. (Именно то, чего желал доктор Плаузибль).

— Да, моя дорогая мисс Тевисток, я понимаю, в Индии у вас живет подруга?

— Да, подруга детства. Я решилась на это утомительное, опасное путешествие, чтобы еще раз обнять ее.

— Бескорыстная привязанность! Покорить такое сердце, как ваше, мисс, все равно, что приобрести сокровище. Каким счастливым будет ваш муж.

— Муж? О, доктор Плаузибль, не говорите об этом. Я уверена, что мое здоровье слишком слабо, и я не могу вынести обузу забот семейной жизни.

Ответ доктора был так многословен, что его невозможно привести здесь. Это была целая диссертация. В нее, между прочим, вошли уверения, что для такой особы удобно всегда иметь под рукой медицинскую помощь, заботливый уход. И все окончилось выражением преданной любви и предложением… разделить с ней карету и ее дом.

Мисс Тевисток нашла нужным снова упасть в обморок: потрясение было так сильно; а доктор опустился перед ней на колени, поцеловал ее руку с хорошо подделанным восторгом. Наконец она шепотом высказала согласие и снова откинулась, точно истощенная усилием.

Договор был заключен.

Глава XXXII

Эдуард Форстер вернулся домой со своей маленькой воспитанницей, не чувствуя больше той тяжести, которая подавляла его дух: он знал, что слово Джона все равно, что расписка, а также, что под грубой оболочкой этого человека скрывалось доброе, отзывчивое сердце. Он вернулся в свой коттедж ранней осенью и, сев в свое старое кресло, мысленно сказал себе:

— Я вернулся и простою на якоре, пока меня не отзовут в иной мир!