Служебный брак (СИ)

— Ты всё учишь, что читаешь? — улыбнулся Григорий, глядя на ребёнка в розовой пижаме, с прижатым к боку ярко-жёлтым плюшевым медведем. Рыжие волосы торчали упругими пружинками во все стороны, на ножках тапочки в виде морд длинноухих собак.

— Я не учу, оно само запоминается, — засмеялась Клава. — Пойдём в океанариум, папочка? Там сегодня будут пингвинятки, а потом поехали, купим мне попугая, я его буду кормить и научу петь гимн Советского Союза и песню Спрингтрапа! Пора привлечь внима-а-а-нье, и сказку рассказа-а-а-ать. Через века преда-а-а-анье, они будут зна-а-а-ать. Одни для развлеченья волю круша-а-а-ат. Вторые отвлеченье, золото в тлен р-у-ушат.

— Святые ёжики, — культурно выругался Григорий Георгиевич и нарвался на лекцию об обсценной и инвективной лексике, ни больше и ни меньше.

И что прикажете делать с этим ребёнком? Любить, решил Григорий. Накормил дочку завтраком, прослушав лекцию о вреде быстрых завтраков и пользе пищевых волокон. Клава при этом потребовала шоколадные шарики Несквик, проигнорировав собственные же слова, приведя в качестве аргумента основы маркетинга и рекламы.

Посадил дочку в автомобиль и повёз в океанариум. Там проводилась обширная лекция для детей среднего школьного возраста, куда и отправилась Клава, несмотря на неподходящий возраст. Вернулась довольная собой, за руку с лектором с подёргивающимся глазом. Потом всё же купили попугая, обречённого орать на всю двухсотметровую квартиру «Сплотила навеки великая Русь». И только к вечеру удалось освободиться, оставив дочку очередной гувернантке, заранее отключив дома вайфай, забрав телефон у Клавдии и велев гувернантке спрятать свой под страхом смерти и самых страшных кар.

— Ну, здравствуй, Валентина Владимировна, — проговорил Григорий, глядя на рыжую ведьму, сложившую руки в защитном жесте, борясь с очевидным желанием прижать сейчас же к стене и как следует проявить на полную катушку качества гендерного узурпатора и доминанта.

— Здрасте, — гневно ответила Валентина, та, что Владимировна. — Зачем вы пришли? Я говорила, что не учила вашу дочь феминизму, а надо, между прочим! С таким отцом, как вы! Она должна выйти из-под гнёта системы гендерного доминирования!

— С этим мы потом разберёмся, — Григорий пристально посмотрел на девушку.

Рыжая, да. Основное, что бросается в глаза — рыжая. Острое личико, хорошенькое, улыбчивое, когда не выкрикивает лозунги. Худая и высокая, почти модельной внешности. Взгляд во сто крат умнее и характер поганее, а так — красавица с подиума. Пока молчит, конечно, и если не знать, что она выучилась на пилота гражданской авиации. Самолётом управлять может. Вот эта рыжая сопля. С ума сойти!

— Пилотом хочешь стать? — прямо в лоб спросил Григорий.

— Да, — так же прямо, не кокетничая, ответила Валентина Владимировна.

— Максимум, который тебе пока светит — перевозить оленеводов, нефтяников. Рейсы тяжёлые, работа мужская, — он замолчал.

— Ещё бы! — фыркнула Валентина Владимировна.

— Не «ещё бы», а так и есть. Там ты и пилот, и штурман, и стюард, пассажиры так себе, место для отдыха — общага.

— Пилотесса, — поправила воинствующая Валентина.

— Это ты расскажешь местным, когда они пьяные в салон ввалятся. И мужикам, наравне с которыми будешь работать.

— Ну и что, — Валентина фыркнула. — Многие так начинают. Я не жду снисхождений. Я пилотом хочу быть, всегда хотела. Меня даже назвали в честь Терешковой!

— Ну, поехали, Терешкова наших дней, — усмехнулся Григорий Георгиевич.

— Куда?

— Узнаешь, — всё, что ответил Григорий.

И Валентина Владимировна поехала. И не очень-то расстроилась, когда оказалась в спортивном комплексе, где тренировались сотрудники и подчинённые Григория Георгиевича.

— Нормативы будут мужские. Тренировать буду лично. Не хнычь! Хочешь пройти отбор — будешь на голову выше мужчин. Давай, Валентина Владимировна, покажи делом, а не листовками, на что на самом деле способна женщина. Освободись от гендерного доминирования мужчин, заткни узурпаторов за пояс.

Григорий Георгиевич поверил, что рыжая шельма, названная в честь первой женщины-космонавта, обязательно преодолеет все препятствия на своём пути. Он бы мог договориться с Андрюхой, поговорить с главой авиакомпании, перетереть между делом, устроить талантливую девчонку пилотом и забыть о её существовании, но хотел, чтобы она добилась всего сама. Потому что рыжей последовательнице Терешковой это было нужно. И потому что она могла.

Через несколько месяцев Валентина Владимировна могла с лёгкостью сдать нормативы физической подготовки и стала готовиться к набору пилотов.