Служебный роман

- Нет у меня никого, кроме тебя нет никого.

И снова стал целовать. Так нежно-нежно, как дурманом окутывал. Кошмар... Нельзя, бежать от него надо. Но глаза закрылись сами. Опять это забытье накатывать стало, вот-вот, и потечет все.

А он склонился к ее уху и прошептал:

- Скажи... Он ведь мой?

Мгновенно слетел весь дурман, глаза расширились. Тане аж дурно стало, что она с ним тут вытворяет. А пуще всего отрезвил страх.

- Я не понимаю о чем вы.

Он не успел ее перехватить. Резко вырвалась и убежала.

Первым побуждением было броситься за ней. Догнать и не выпускать.

Вырвалась, не сказала. Он ведь почти дожал ее, почти... Двойственность, двойной удар. Очень хотел ее и очень хотел верить, что ее ребенок от него. Это было как фетиш, нереальный приз. Хотел, чтобы она призналась сама, это было очень важно. Потому что маленький червячок сомнения все-таки оставался, надо было дожать, чтобы призналась сама.

Почти дожал. Но у него самого мозги снесло нахрен.

Мужчина глухо простонал, поправляя закаменевший член, и откинулся на стену. Приложился головой, раз, второй. Крепко. Не надо было спешить, надо было постепенно! Дать ей время, чтобы она перестала бояться. Но его разрывало от желания узнать правду. И просто желания.

Олег хрипло выдохнул, прикрывая глаза. Еще немного, и он взял бы ее здесь, прямо у стены. Во всяком случае, на большее его выдержки уже не хватало.

И вот было был бы цирк, если бы кто-то зашел? А? П*здец...

Чертов офис. Чертова комиссия. Чертово все!!!

Выматерился с досады. Зашипел, одергивая штанину, и пошел за стол. Сел, застыл в кресле, медленно поглаживая пальцами лоб. Них*** он не остыл, тело рвалось на волю, требовало продолжения, не уговаривалось оно доводами рассудка.  

Подумал, надо дать ей немного успокоиться, а потом попросить кофе. И сразу повело снова. Улыбка наползла на губы от предвкушения. Танька, сладкая... Дожать.

- Вы позволите? - дверь отворилась, в кабинет вошел один из адвокатов его матери.

Приятные мысли, на которые он отвлекся, забыв на минуту, что у него тут, между прочим, идет война, были прерваны.

- Прошу, - проговорил Олег, подавляя раздражение.

Нехороший алчный блеск и удовлетворение в глазах в глазах адвоката говорили о том, что тот что-то накопал. Сейчас начнет рвать.

- Слушаю вас.

- Благодарю вас, Олег Феликсович, - мужчина прошел к столу и устроился напротив, положив перед собой папки скоросшивателей, из которых торчали яркие цветные стикеры. - Вот тут есть ряд вопросов. Вы не могли бы дать пояснение?

А дальше пошел вязкий, выматывающий разговор, и надо было контролировать каждое слово.

***

Из кабинета Таня вылетела, не чуя ног. А в приемной полно народу. Кошмарный момент, она замерла перед дверью затравленно оглядываясь. Но по счастью, никто не смотрел в ее сторону, все были заняты своими делами.

Кое-как справилась с собой и поковыляла на негнущихся ногах к секретарскому столу. Села, а сердце колотится как бешеное, трудно дышать. Тане казалось, все эти люди знают, чем она только что-то там занималась. Но это была мелочь, это можно было пережить!

Глаза стало щипать, накатывала истерика. Страх. Он узнал? Что он узнал??? Каким-то образом догадался, потому и спрашивает? Черт...

На воздух, ей надо на воздух, немного остыть!

Но сначала в туалет. Она уже поднималась из-за стола, когда один из проверяющих подошел к ней и только начал нудным неприятным голосом:

- Татьяна Аркадьевна, вы не могли бы...

У не было сил его выслушивать. Не сейчас!

- Извините, мне нужно выйти, - вымучила она ему подобие улыбки. - Одну минуту. Я сейчас вернусь.

И в туалет, стараясь не бежать. А у самой такое чувство, что под ногами горит земля. Зашла - и сразу к умывальникам, оперлась о столешницу, опустила голову. Дышать старалась медленно, глубоко.

Дышать. Успокоиться. Глаза закрыть и успокоиться. Проговорить про себя свой страх, чтобы проанализировать, понять...

Проговорить не получалось, в сознании вставала стена.

Наконец Таня немного выдохнула панику и взглянула на себя в зеркало. Глаза красные, какие-то безумные, испуганные. Покрасневшие губы искусаны, весь блеск съеден. Хороша...

Надо бы макияж подновить, но сумка осталась в приемной, а возвращаться туда, пока она не успокоиться и не приведет себя в человеческий вид, нельзя. Таня осторожно умылась, чтобы не мочить тушь, пригладила влажными руками волосы, собранные в узел на затылке.

Посмотрела на свои руки - дрожат. Руки дрожали. И все внутри дрожало.

Потому внезапно взял и нахлынул флешбэк, отбрасывая ее снова в тот дурман. Сладко потянуло и свело судорогой низ живота. Она вся сжалась и чуть не расплакалась от бессилия. Ничему жизнь не учит! Ничему! Она по-прежнему течет для него как сука. Стоит ему ее коснуться - и все. Все!

Стало противно самой себя, захотелось стянуть и выбросить влажные трусы вместе с колготками. Но нельзя! Как ей теперь сидеть в таком состоянии весь день, как работать?

Надо прийти в себя и все обдумать.

Таня постояла еще немного, потом вышла и решительно направилась к лифтам.

Вниз. Наружу, на холод. Это поможет привести голову в порядок.

***