Служебный роман для богини любви (СИ)

Себастьян уверенно свернул на боковую дорожку, почему-то не выбирая центральную дорогу, и я подчинилась, зашагала за ним следом. Мы вышли на что-то похожее на парковку — только вот транспортные средства тут серьезно отличались от обыкновенных.

Какая-то метла, зависшая в воздухе, коврик, заботливо скрученный и оставленный под деревом — это же не наше, нет? Два вполне приличных коня, которые предпочли отступить в сторону, только завидев Себастьяна — значит, нам тоже не туда…

Нет, Себастьян нацелился к повозке. Выглядела та достаточно прилично, и я даже улыбнулась, подумав, что это должно быть весьма комфортным средством передвижения.

Но, стоило мне только увидеть, кто именно в эту повозку был запрежен, как улыбка моментально слетела с моего лица.

Нет, это были лошади. Нормальные такие лошади. Крылатые, правда, но в этом мире, оказывается, крылатым было буквально все. Себастьян вот в своем плаще тоже, очевидно, мог взлететь. Интересно, а плащ снимается, или это маскировка его крыльев?

…Плащ снимался. Себастьян сбросил его и швырнул на сидение повозки, очевидно, чтобы мягче сиделось. Потом предложил мне руку, чтобы было легче забраться внутрь, но я почему-то не спешила воспользоваться столь щедрым его предложением.

Почему не спешила?

Так смутили крылатые кони? Хотела проверить, отстегиваются ли крылья у них?

Если бы! И нет, крылья не отстегивались, я видела это прекрасно. Почему? Да потому что кони были всего лишь скелетами, и мне предоставилась великолепная возможность полюбоваться на то, как, собственно говоря, их крылья и крепились к позвоночнику и грудной клетке.

— Они м-м-мертвые? — опасливо уточнила я.

— А? — удивился Себастьян. — Твою ж огненную дивизию! — кажется, он только сейчас заметил, что с его лошадьми что-то не так. — Опять какая-то сволочь содрала иллюзию. Но ты не переживай, они вполне нормально функционируют. Или вернуть? Тебе страшно?

— Мне не страшно, — возразила я. — Но как они могут нормально функционировать? Они же мертвые?

— Коням бога смерти необязательно быть живыми, — улыбнулся Бастиан. — Я не эксплуатирую животных, а этим костям не сложно. Это ж рабочий транспорт. Мне казалось, они мало кого способны смутить. Тем более, твои подчиненные тоже не из воздуха крылья берут.

Я вспомнила то куриное нечто, что привязывали к плечам Димитрий и остальные купидоны, и тяжело вздохнула.

— Что поделать, если у них настоящих нет.

— Шли бы работать по призванию, а не за деньги, — посерьезнел моментально Себастьян, — были бы и крылья. Я тебя не осуждаю, Эдита, но кадровый вопрос стоит довольно остро. И купидоны твои распоясались окончательно. Вчера умудрились подменить разнарядки смертей, и всех больных, которые должны были отойти на тот свет, одаривали любовью! А если бы мои сотрудники вовремя не сориентировались и выкосили тех, кто на самом деле должен был обрести истинную любовь?

Я помрачнела.

Это чем они думали, когда такое делали?

Правда, что-то мне подсказывало, что выкашивать сотрудники Себастьяна отправились бы не будущих обладателей истинной любви, а нарушителей и изменщиков, доклады о которых принес любовный патруль, но от того не легче.

— Я разберусь, — щеки мои, наверное, горели огнем от стыда. — И обязательно накажу виновных. Этого больше не повторится.

В глазах Себастьяна вспыхнуло какое-то странное, но очень приятное мне тепло.

— Спасибо, — промолвил он, улыбаясь. — Я всегда знал, Эдита, что ты очень хорошая и чуткая девушка. Просто твой отдел несколько… Излишне своеволен.

Ага. Настолько излишне, что чуть не подписали смертельный приговор людям. И одарили кого-то смертельно больного ужасной любовью, которая ему ни к чему уже. Как это мило! А ещё, может, одной стрелой кучу людей потыкали?

Нет уж. Завтра я буду наводить порядок!

Решительно вздохнув, я ответила на комплимент Себастьяна смущенной улыбкой и приняла его помощь. Забравшись в повозку, я поудобнее устроилась на плаще, пристроила в небольшом отделении, предназначенном для среднего размера предметов, свою книжку, пристегнулась сама, отыскав некое подобие ремня безопасности. Себастьян сел рядом, тоже пристегнулся, потрепал меня по руке, как будто пытаясь успокоить, и повернулся к своим лошадям.

— Ты ведь не боишься скорости, я правильно помню? — поинтересовался он.

Я? Я боюсь!

Но, очевидно, другая Эдита не боялась. Потому что в голосе Себастьяна не было ни единой нотки сомнений. Он даже не собирался ехать медленно. Зачем? Я ведь считала совершенно нормальным гонять, как настоящий Шумахер!..

Это вполне вписалось бы в характер своевольной, неуравновешенной Эдиты, которая решила поменяться со мной местами.

— Тогда поехали, — улыбнулся Себастьян.

И щелкнул в воздухе непонятно откуда появившимся кнутом.

А тогда кони сорвались с места, и…

5

Я моментально пожалела, что вообще сюда села. Что родилась на свет. Что существую. Потому что повозка, с разгону набрав огромную скорость, взмыла в воздух.

Господи помилуй! Я боюсь летать! Тем более летать быстро! И так высоко!