Служебный роман для богини любви (СИ)

— Я требую, — с нажимом промолвила я, — чтобы моему отделу выдавали больше стрел. Или хотя бы столько же! По каким причинам была уменьшена суточная норма? Если они есть, то я желаю их услышать. А если их нет, то это, получается, наглое самоуправство? В таком случае, считаю, что имею полное право подать жалобу…

Георг скривился.

— Вчера, — сообщил он, — на склады поступили сломанные стрелы в огромном количестве…

— Конечно! Потому что я активизировала своих купидонов, и мы с ними разобрали завалы в архиве, — решительно заявила я. — О том, что творилось в архивах, всем прекрасно было известно… — по крайней мере, мне казалось, что да. — А значит, причиной отказа это быть не могло. Или ты хочешь сказать мне, что я буду получать меньше стрел из-за того, что пытаюсь наладить работу отдела?

Судя по всему, именно это Георг сказать и хотел. Он прищурился ещё сильнее, темные глаза, и так не радовавшие своим огромным размером, теперь превратились в узенькие щелочки. Он сделал шаг в моем направлении, выдал какой-то странный звук, больше напоминающий рык, и заявил:

— Больше стрел не будет. Материалов у меня нет. Довольствуйся тем, что я выдаю, или можешь подавать в отставку. Если найдешь дуру, которая согласится после всего того, что ты нам натворила, разгребать завалы!..

— Я свои завалы разгребу сама, — не сдавалась я. — Если мне предоставят все необходимое! У меня есть люди, готовые выполнять разнарядки. И разнарядок тоже хватает! Но у меня нет стрел! По какому праву ты ограничиваешь возможность народа обрести любовь?

— Уходи, сказал! — решительно заявил Георг, указывая мне на дверь. — В этом разговоре нет ни малейшего смысла.

— Но…

— Прочь!

Я нахмурилась. То, с какой уверенностью мужчина меня изгонял, наводило на определенные мысли, лишенные радостного смысла.

— Нет, — уперлась я. — Никуда не уйду, пока ты не объяснишь мне, почему стрел внезапно стало меньше. Я говорила с Себастьяном, и он сказал, что после разбора архива материалов для изготовления станет гораздо больше. Разве это не должно способствовать изготовлению стрел в большем количестве?

Очевидно, логика Себастьяна, и до того не слишком стойкая, после этих слов вообще дала сбой. Он выщерился, глядя на меня так, словно я только что обвинила его в чем-то ужасом, и схватил со стола железные щипцы.

Такими можно и убить, подумалось мне.

Нас разделяла всего лишь тележка, и я как-то запоздало осознала, что этого довольно мало для защиты. А Георг, зло щерясь, уверенно наступал на меня. И что-то мне подсказывало, что простым побегом дело не исправишь.

— Эй, я не понял, — донеслось вдруг из дверного проема, — это что тут такое происходит?!

20

Георг затянулся и буквально вытянулся в струнку, только заслышав знакомый голос. Я тоже насторожилась, правда, реагируя не на своего спасителя, а на то, как напрягло его появление Георга. В человеке, пришедшем мне на помощь, не было ничего настолько страшного, чтобы бог огня, громила, который, наверное, с трудом втискивается в дверь из-за ширины своих плеч, вдруг бледнел и пятился.

Я обернулась, подтверждая свои подозрения: в дверях действительно стоял Рене. Выглядел он как-то странно; в полумраке комнаты бог красоты показался мне особенно бледным и каким-то измученным. Я не знала, были ли мои предположения хоть сколько-нибудь правильными, но почему-то поймала себя на мысли, что мужчина был у Матильды.

Выглядел он так, словно из него кто-то одним махом выпил всю силу.

Тем не менее, ни страха, ни даже малейшей опаски по отношению к Георгу он явно не испытывал.

— Что стряслось, сестренка? — поинтересовался Рене. — А то вы тут ругаетесь, думаю, может, что-то серьезное? И моя Эдита нуждается в помощи?

Он подошел ко мне ближе, обнял рукой за плечи. Я непроизвольно втянула носом воздух и усмехнулась, почувствовав легкий флер женских духов. Значит, таки от Матильды…

Интересно, а какая она была? Я ни с того ни с сего ощутила легкий укол ревности. Понятное дело, я на Рене не претендовала, да и почему-то подсознательно относилась к нему как к родному брату, но сестринские же чувства моментально отозвались в сознании: а достойна ли его эта женщина? Или просто играет с ним? Рене ведь смертен. А она — из Истинных, ещё и Верховная. Ей жить и жить.

Я вздрогнула, но решила оставить свое мнение по этому поводу при себе же. Нечего совать свой нос в чужую любовь. Мне и своих проблем хватает. Георг этот, например.

— Георг выдал мне слишком мало стрел, — заявила я. — После того, как мы с купидонами расчистили архив. Сказал, что, видите ли, получил подтверждение моей бездеятельности, и должен немедленно сократить норму, чтобы потери не были катастрофическими. А до этого, когда в архив нельзя было зайти из-за завалов, его ничто не смущало.

— Однако, — защелкал языком Рене. — Как интересно.

Георг нахмурился.

— У меня мало материалов, — произнес он. — И я не могу позволить себе разбазаривать их на стрелы, которые наверняка не долетят до цели.