Служебный роман с чужой невестой

Остаток пути до дома мы ни слова не проронили. Я опустила взгляд и, глядя на буханки чёрного хлеба, едва сдерживалась, чтобы не вскрыть пакет тут же и не впиться зубами в кисловато-ароматный кусок. Представлялась, что корочка здесь такая же хрустящая, как у бабушки, а мякоть пористая и упругая. Я проглотила слюну и с радостью посмотрела на открывающиеся ворота.

Ни на кого не глядя, я бросилась с добычей в дом и, предоставив Дэми на правах моего жениха развлекать гостей, закрылась в своей комнате и разодрала вожделенный пакет.

Такого кайфа от простого чёрного хлеба я не испытывала никогда. Это было почти как: секс с Дэми – просто множественный оргазм!

Глава 53. Дима

Я проследил, как засверкали пятки моей колючки, которая несла пакет с хлебом так, будто это было величайшее сокровище, и улыбнулся. В груди потеплело, и уже не так кололо чувство вины перед Евой и сыном. Я подтолкнул Максима к дому и кивнул его крёстному:

– Помнишь Комара?

Макс ухмыльнулся, взгляд его похолодел на пару градусов. Да, в последнюю встречу они разошлись не друзьями, но и не врагами, поэтому я рискнул пригласить друга в дом будущего тестя.

Пелагея, весело болтая с моим сыном, несла малютку-дочь ко входу, где безмолвно замерли мои парни. Разумеется, они знали, кто пожаловал. Почти каждый из них успел послужить у Максимилиана Честенера. Кто месяц, а кто день, и мало кто забыл, как непрост и тяжёл характер миллиардера. И хоть всё это в прошлом, теперь Максим Орлов – российский бизнесмен и муж простой учительницы, никто не расслаблялся.

Навстречу нам вышел Комар. Он протянул широкую ладонь:

– Приветствую в своём доме. Искренне надеюсь, что ты его не разрушишь, как свой.

– Кто знает, Серж, – ухмыльнулся Честенер, крепко пожимая руку Комарова. Обернулся: – Моя жена Пелагея и дочь Джулия.

– А это? – Комаров вопросительно посмотрел на Макса.

– Мой сын, – я положил руку на его плечо.

– Так у меня скоро будет два внука? – усмехнулся Сергей и наклонился к Максиму. Всматриваясь в его лицо, проговорил: – У твоего отца были такие же глаза, настороженный и вызывающий взгляд. Как у обманутого щенка. – Одобрительно кивнул. – Сильная порода. И хоть мне не нравится предстоящая свадьба, как и тебе, парень, я рад, что ты войдёшь в мою семью. – Он выпрямился и неожиданно улыбнулся. Протянул ладонь. – Можешь звать меня дедом.

Максимка, явно польщённый словами Комара, пожал его руку. Я тоже не сдержал улыбки: именно так же в своё время Сергей получил и моё доверие. Просто и легко. У Комарова талант вызывать у детей расположение, что тут же подтвердила и дочь Орловых, запросившись Комару на ручки. Пелагея несказанно удивилась, но позволила.

– Отдохните с дороги, – кивнул на дом Сергей и позвал: – Варя, проводи гостей в свободную спальню! – А сам улыбнулся Джулии. – А мы прогуляемся, да? – Посмотрел на Максима. – Ты с нами или отдыхать?

– Нет, – решительно отказался сын. – Джонси обещала научить меня играть на гитаре.

Я удивлённо приподнял брови: кажется, у меня неожиданно появился конкурент. Не знаю, что в словах Евы задело Максима, но прогресс на лицо. Оставив сына со своими людьми, я, переговариваясь с Коулом, поднялся на второй этаж. Кивнув подчинённому, отпустил его исполнять распоряжения, а сам постучался в спальню своей бабочки.

– Ева, я захожу.

И открыл дверь. Да так и замер, не зная, смеяться или плакать.

Ева, по-турецки рассевшись на кровати, откусывала огромные куски прямо от буханки и, яростно жуя, посмотрела на меня волчицей. Судя по усеивающим светлое атласное покрывало крошкам, уничтожала она уже вторую буханку. И куда в неё уместилось?! Ева – хрупкая и хлеб обычно не ест, да-да.

Я заволновался:

– Тебе плохо не станет?

– Я ему не понравилась, да? Максу? – всхлипнула она и покосилась на буханку в руках. – Вкусно, не оторваться. Забери, а то я лопну! – протянула мне надкушенный батон, но потом еще раз вонзила в него свои зубки. Прожевывая, пробормотала: – Я тепель бережового шока хошу, – и наивно улыбнулась.

Я присел на кровать и погладил её щиколотку:

– Тебе не нужно нравится Максу. – Усмехнулся. – Я сильно против чтобы ты Максу приглянулась. У него Пелагея есть… – Осёкся и посмотрел на неё. – Или ты про моего Максимку? – Тут же перевёл тему. – Берёзовый сок?! Мне придётся переквалифицироваться в волшебники и сразу Максимилиана отправлять в Россию, потому что, если я приду в американский магазин и потребую сок из дерева, боюсь вызовут врача со смирительной рубашкой.

Я весело расхохотался, представив эту картину.

– Эх. – Ева прижалась к моему плечу. – Или мне придется переехать в Хацапетовку, потому что у меня жуткий голод по бабушкиным сладостям. – Она возмущенно тряхнула головой и свела брови. – Не поняла, а варенье где?

– Какой варенье? – похолодел я.

– Ежевичное! – Ева сначала состроила грозное выражение, а потом рассмеялась. Рухнула мне на грудь и прохрипела, сквозь хохот: – Да я пошутила, Винни! Ты мой ласковый мишка-добытчик, хлеб достал с другого конца Земли. Разве можно такого не любить?

Она запнулась и покраснела.