Читаем Служение нации. 10 мировых примеров управления Государством полностью

Все персонажи Сейдахмета – очень образованные, интеллектуальные люди, постоянно стремившиеся к знаниям, убежденные, что знание есть главный капитал и достояние страны, и неизменно заботившиеся о подлинном образовании своих сограждан. Никто из этих деятелей дипломов себе не покупал, как ныне нередко случается в нашем отечестве.

Ни у кого из них не было гладкой дороги к вершинам власти. Они в своей политической карьере нередко терпели неудачи, невзгоды, падения, сидели в тюрьмах, познали лишения и разочарования, сомнения и душевные терзания, но упорно шли к высокой цели, к предназначению Судьбы. И потому их героические жизни достойны восхищения и подражания.

Суровые жизненные испытания закалили их характеры, выработали непреклонную волю, твердые принципы и мудрость в управлении государством, в заботе о своем народе. Достаточно вспомнить парализованного с молодых лет Франклина Рузвельта, который четыре срока подряд избирался своим народом президентом США и удивлял своими деяниями современников, оставшись в истории человечества навеки, или Манделу, яростного и непримиримого борца против апартеида, в течение 28 лет выдержавшего все испытания и пытки в свирепых тюрьмах, или Дэн Сяопина, сполна изведавшего позорища «культурной революции» и краха карьеры.

Конечно, они титаны, ренессансные личности, гиганты Духа и Деяния, избранники Земли, если воспользоваться известным выражением Гёте. Но они и обыкновенные люди, как выражаются казахи, «жарал ан с йек-еттен» (сотворенные из костей и мяса). И у них была (и есть) своя личная, частная жизнь, свои человеческие слабости и недостатки. И об этом тоже рассказывается – деликатно и тактично – в книге Сейдахмета, и это делает его героев еще более близкими нам, дорогими, симпатичными.

<p>Чему учит книга?</p>

Ради чего написана книга? В чем мораль? Чему она учит? К чему призывает?

В этих вопросах вся суть. Именно этим определяется ее актуальность, острая злободневность. Говоря об экономическом чуде других стран, о жизнедеяниях выдающихся заступников, радетелей, благодетелей народа, автор все время видит перед собой реальности родного Казахстана, как бы пристально всматривается в зеркало и пытливо вопрошает. «А как у нас? Почему у нас не так? Чем мы хуже? Почему мы живем не по достоинству и чести, соответственно своим природным богатствам и духовной мощи и заветам предков-номадов? Почему наши реформы все чаще буксуют? Почему мы не сладим никак с ложью, показухой, хвастовством и даракианством, безалаберностью, совершенно дикой коррупцией, кумовством, ахалай-махалаем и прочими, бог весть, еще какими «прелестями»? Почему добрые намерения часто оборачиваются фарсом? Почему благие лозунги часто остаются пустым сотрясением воздуха? Почему мы никак не осознаем нашу независимость? Почему мы так покорны, равнодушны, инерционны? Почему никак не создадим настоящее гражданское общество? Что у нас за подконтрольная, регулируемая демократия? Что у нас за особый такой путь развития?».

Об этом неизменно думает автор. Об этом, читая его книгу, поневоле задумывается читатель. Понятно, и я в том числе. В поисках ответа и написана эта своеобразная книга. Все существо автора пронизано взыскующей болью и неизбывной тревогой за Казахстан, за народ, за нашу реальность и грядущее.

Под призмой подобных вопросов и необходимо читать эту книгу. Читателя сопровождает абаевское кредо: «Болмасан да, уксап бак» – «Если и не дано, хоть подражать старайся».

Автор, охваченный высокими примерами служения нации лидеров иных стран, то и дело резко обращается, то к «кандидатам в Ататюрки», выплескивая свою горечь и боль (стр.42), то прямо задается вопросом: «Что мешает нам стать такими?» (стр.232). Ответы его прочувствованные, беспощадные, полные благородного возмущения. И, читая эти строки, каждый читатель поневоле вскрикнет: «Ну почему, почему, почему у нас не так?! Почему мы за столько лет независимости не можем добиться того, чего (в заметно худших условиях) добились Дэн Сяопин, Ли Куан Ю, Махатхир и им подобные Реформаторы божьей милостью. В чем же дело? Почему не происходят ни экономические, ни духовные чудеса?»

Вопросов на грани отчаяния много. Ответов вразумительных нет.

Ответов нет у нас. А у героев книги Сейдахмета ответы есть. К ним надо прислушаться. И мотать себе на ус. Надо быть прилежными учениками, а не пускать пыль в глаза или открывать Америки в ковыльной степи.

Экономист Людвиг Эрхард учит: чем выше жизненный уровень населения, тем лучше условия для развития экономики. И все это должно регулироваться в основном рыночными рычагами.

Мудрец Дэн Сяопин в духе древних китайских философов изрекает: «Переходи реку, ощупывая камни».

Какой простор для интерпретаций этого многослойного изречения.

А вот правила Манделы: «Все равны перед законом. Работа и обеспеченность всем. Путь к образованию и культуре открыт для всех. Людям должны быть представлены удобные жилища».

Просто и доступно, не правда ли? Мы руководствуемся теми же принципами, по форме. По содержанию же чаще всего не получается.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
100 великих кумиров XX века
100 великих кумиров XX века

Во все времена и у всех народов были свои кумиры, которых обожали тысячи, а порой и миллионы людей. Перед ними преклонялись, стремились быть похожими на них, изучали биографии и жадно ловили все слухи и известия о знаменитостях.Научно-техническая революция XX века серьёзно повлияла на формирование вкусов и предпочтений широкой публики. С увеличением тиражей газет и журналов, появлением кино, радио, телевидения, Интернета любая информация стала доходить до людей гораздо быстрее и в большем объёме; выросли и возможности манипулирования общественным сознанием.Книга о ста великих кумирах XX века — это не только и не столько сборник занимательных биографических новелл. Это прежде всего рассказы о том, как были «сотворены» кумиры новейшего времени, почему их жизнь привлекала пристальное внимание современников. Подбор персоналий для данной книги отражает любопытную тенденцию: кумирами народов всё чаще становятся не монархи, политики и полководцы, а спортсмены, путешественники, люди искусства и шоу-бизнеса, известные модельеры, иногда писатели и учёные.

Игорь Анатольевич Мусский

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное