Служитель египетских богов

— И еще одно. Наверное, мне следует упомянуть, что к нашей экспедиции присоединилась еще одна персона; кстати, совсем недавно. — Он попытался с беспечностью улыбнуться, но губы его сами собой сложились в досадливую гримасу. — Некая дамочка — молодая, богатая, знатная, из тех господ, что, пережив революцию, сумели остаться чем были. Скорее всего, с помощью подкупа бунтарей или договора с церковниками. Как бы там ни было, у нее есть земли, деньги и какой-то там титул. По ее словам, она питает к древностям истинный интерес, и, насколько я успел понять, это походит на правду. Она арендовала виллу близ Фив и хорошо платит за возможность покопаться с нами в песке. Ее деньги позволили нам продлить раскопки еще на полгода, щелкнув по носу всех университетских сквалыг. Впрочем, не думаю, что ее интерес долговечен, а потому деру с нее все, что могу. И заверяю: пока она с нами, нам скучать не придется. Она… вносит нотку разнообразия в нашу рутинную жизнь.

— Молодая женщина, говорите? Вот странность! — Жан Марк тут же подумал о своей возлюбленной Онорин и попытался представить, что бы он чувствовал, если бы она сопровождала его сейчас, будь такое возможно. — Зачем она здесь?

Где-то около берега раздался всплеск, зашелестели заросли. Жан Марк, нервно дернувшись, обернулся на шум.

Бондиле продолжал говорить как ни в чем не бывало:

— В группе считают, что она сбежала от мужа. Сами знаете, каковы эти аристократы. По какой бы еще причине молодая француженка уединилась на вилле за пределами Фив? Таким, как она, здесь не место. Мусульманский закон не подарит ей больше свободы, чем муж-европеец, а если она воображает, что станет возлюбленной шейха, то ей придется чересчур долго ждать. Чужеземные женщины не нравятся правоверным. Большинство египтян пресыщены многоженством, а потому на стороне они ищут для развлечений не девок, а сорванцов.

Жан Марк не нашел что сказать и лишь кивнул, призывая профессора продолжать. Тот, распаляясь от собственных умозаключений, придвинулся ближе.

— Спускаясь по Нилу, я много думал о ней. Разумеется, она может оказаться одной из особ, что находят удовольствие в однополой любви, но египтянки живут в заточении, как монашки. Если у них и есть что-то такое в заводе, то все творится за крепкими стенами и дверями, в своем, так сказать, семейном кругу. Кроме того, здесь в ходу обряд, по которому у девочек отрезают часть женских органов, маленький кончик, знаете ли, и внутренние губы; иногда им что-то там зашивают, чтобы сохранить девственность, так что, я думаю, египтянки не падки до извращений. — Он иронически хохотнул.

— А чего хочет эта француженка? — поинтересовался Жан Марк, силясь переварить информацию, столь небрежно поведанную ему Бондиле.

— Развлечений. Чего же еще? — Бондиле пожевал губами. — Все они одинаковы, эти аристократки, даже сейчас. Ей хочется привнести в свою жизнь что-то новенькое, что-то такое, чем можно блеснуть в высшем обществе. При этом ей нужна и причина удалиться от мужа, не компрометируя этим себя. Поездка в Египет — самый подходящий предлог, тем более теперь, когда мы стоим на пороге великих открытий. — Он снова вынул платок и промокнул лоб. — Через месяц или около того она нахватается всякой всячины в мере, достаточной, чтобы, не терзаясь сознанием собственной незначительности, вернуться в Париж. Она привезет с собой пару экзотических безделушек, прослывет ученой особой, и настолько, что ее муж не посмеет задавать ей вопросы, как она тут жила. — Бондиле рассмеялся, но на этот раз его смех звучал неприятно.

— А вдруг ее действительно влечет лишь наука? Разве она не может испытывать подлинный интерес к старине? — спросил Жан Марк.

— Если бы это было так, то она не выглядела бы хорошенькой и ухоженной дамочкой. Женщины, интересующиеся научными изысканиями, обычно уродливы и сварливы. Это создания, обозленные на весь свет, отвергнутые любовниками, если они у них были, и потерявшие надежду заполучить муженька. Ни одно из этих определений не подходит к де Монталье. Странное имя, вы не находите, а? Родом из Савуа, мне сказали, там множество итальяшек. Темные волосы, стан Афродиты и поразительные фиалковые глаза. Сто лет назад из-за таких дрались на дуэлях. — Он снова рассмеялся. — Вот вам портрет этой особы. При виде ее так и хочется отвесить поклон. Похоже… пусть я ошибаюсь, но… она явно сторонница светских тонкостей в отношениях.

Жан Марк рассеянно кивнул.

— Я нанесу ей визит.

— Отлично, отлично. — Бондиле прошелся по палубе и, сделав несколько шагов, оглянулся. — Вы привезли с собой мыло? Хорошее мыло? А то, знаете ли, наш запас почти вышел.

— Вообще-то, нет, не привез, — сконфуженно признался Жан Марк. — Я не предполагал, что… Впрочем, кажется, в моем багаже упакованы три куска. Этого хватит? — Смена темы огорошила юношу, лицо его сделалось простодушным.