Служители Зла

Профессор остался в комнате один на один с чудовищем. Кивилиани желал продемонстрировать своему созданию собственную власть и силу. Он положил на столик аналогичную серебряную капсулу и взорвал ее через пульт дистанционного управления. Зигфрид отшатнулся. Расплавленное серебро растеклось по полированной поверхности. Куски серебра впились в стенку из оргстекла.

– Это – серебро, – пояснил профессор на латыни. – Подобный контейнер вмонтирован в твою голову, Зигфрид. Если я нажму вот на эту кнопку, я могу в одно мгновение уничтожить твое тело, где бы ты ни находился. Ты в моей власти. Понимаешь?

Зигфрид кивнул. Скорбное рычание донеслось из его горла. Профессор снял наручники с его рук и ног, при этом он не отрывал палец от кнопки пуска капсулы.

Освободив вампира, Кивилиани поднялся к себе наверх, чтобы отдохнуть.

Палестина. 1142 год.

– Если я не нужен тебе в качестве постоянной пищи или как слуга, то для чего я тебе нужен? – допытывался Зигфрид.

Маг только улыбался уродливой маской своего лица.

– Силы мои на исходе, сынок. Ведь я живу на свете уже третью тысячу лет. На моих глазах строились пирамиды, а греки отправлялись воевать с Троей, когда я был уже глубоким стариком. Мне нужен не слуга и даже не ученик. Мне нужен соратник. Человек, которому я мог бы не только передать все свои знания, но и который смог бы развить, углубить их, создать свою школу. Смелый, циничный, безжалостный, но не стремящийся к сиюминутной наживе, в меру образованный, открытый к познанию и не атеист, а человек, признающий существование Высших сил, но не раболепствующий перед ними. К сожалению, найти такого человека в этот темный век невозможно, воспитать самому – еще труднее. Такой человек должен появиться сам по себе. Как появился ты.

Они сидели в полуразрушенном языческом храме, и звероголовые небожители таращили на них свои гордые профили.

– Главное, чтобы ты не боялся богов, а сознавал, что это – те же цари, халифы, герцоги. Мы – их вассалы и обязаны служить тому богу, какого изберем. Я, допустим, служу тому богу, которого мусульмане зовут Шайтаном, христиане – Люцифером, а персы – Ариманом. То есть Сатане.

При этих словах Зигфрид машинально перекрестился и тут же извинился.

– Что ты, что ты, – засмеялся старичок, – меня твое суеверие не пугает, а всего лишь смешит. Сам по себе символ креста ничего не в силах создать или разрушить. Действенна лишь совокупность последовательных деяний. Так и чтение заклинаний ни к чему не приведет, если ты будешь просто бездумно повторять их. В заклинании важен прежде всего внутренний настрой, внутреннее видение себя и окружающего мира. Кстати, ваши христианские молитвы – те же заклинания, только направленные к белым силам. Мои же – к черным.

– Но, служа истинному Богу, мы обретаем жизнь вечную! – горячо возразил Зигфрид.

– Я так и поступаю, – согласился маг, превратно толкуя его слова.

По утрам в воскресенье дача переходила в руки рослой дурнушки с крепкой коренастой фигурой по имени Машка, по прозвищу Мариванна. Горничная профессора была умственно отсталой девушкой двадцати семи лет. Она ничего не понимала ни в деньгах, ни в политике, ни в экономике, ни в происходящих на даче делах. И это было хорошо для нее, поскольку иначе она не задержалась бы на этом свете.

– Привэт, Мариванна! – открыв дверь, радушно сказал парень с лысиной. Через плечо у него висела эта железка, которая стреляет.

– Привет-привет! – откликнулась девушка.

Еще двое парней, один из них новенький, сидели за столом и гоняли чаи. Оба вздрогнули при звуках ее громкого голоса – Мариванна не умела разговаривать тихо.

– Ну, чего вы тут штаны протираете, козлы! – сказала им девушка. – Нет, чтобы пойти потрахаться. – И рукой показала неприличный жест, символизирующий этот волнующий акт.

Парни изобразили из себя саму скромность, загалдели, что они, мол, не по этой части, а смирные алкоголики. На что Маша с отчаянием констатировала: перевелись на свете настоящие мужики, и пошла в дом, кокетливо взглянув на новенького.

– Вообще-то я бы ее попробовал, – сказал новенький.

– Ну-ну, попробуй, – усмехнулся старший караула. – Один такой попробовал приударить за ней в ванной.

– Ну, и как?

– До сих пор плавает. Вон в том озере.

Непроизносимое табу прикрывало девушку, как железным щитом, от посягательств мужчин.

Мариванна знала, что профессор всю ночь провел в своей лаборатории. А теперь он, как говорится, на заслуженном отдыхе. С ним и Лариса, у-ух, вот где они, небось, трахаются! – засвербило у нее в голове. Ни о чем другом она просто не могла думать.

У Резо имелась своя отдельная квартира в городе. Люди, работающие на профессора, удобно расположились в служебных помещениях и роскошном парке виллы. Там даже имелся бассейн. Конференц-зал служил также залом для банкетов и одновременно там могли повеселиться до двухсот человек – такие пиры любил некогда закатывать командарм, бывший в свое время хозяином дачи.