Служу Родине. Рассказы летчика

…На село привезли новый замечательный фильм — «Чапаев». В старших классах мы проходили историю гражданской войны. Героическая борьба Красной Армии с белобандитами и захватчиками-интервентами увлекала и интересовала меня больше всех других предметов. Этим я, вероятно, обязан и дяде Сергею, его живым, образным рассказам о старых партизанах — моих односельчанах. Поэтому фильм о Чапаеве был большим событием в моей юности.

Кинокартина кончилась, а ребята не расходятся — уселись на лужайке за клубом и обсуждают, как воевал Чапаев… И тут придумали мы игру в «Чапая»; играли до поздней ночи, после всех дневных дел и уроков.

Часть вторая ПО ПУТЁВКЕ КОМСОМОЛА.

1. КУДА ПОЙТИ?

В труде, учёбе, играх незаметно пролетело детство. Весной 1934 года я кончил семилетку. Со всех сторон Союза в ту пору сообщалось о строительстве заводов-гигантов. Рос Кузбасс. Строился Беломорканал имени Сталина. В Москве сооружался метрополитен. Закончилась героическая эпопея советских полярников-челюскинцев.

Большие события в стране захватывали меня. Хотелось быть там, где свершались все эти великие дела.

Дома у нас произошли перемены: всем хозяйством ведают старший брат Яков и его молодая жена; отец и брат Григорий работают на заводе. А брата Сашко мы проводили в армию, и я с нетерпением жду от него писем. Мама по-прежнему смотрит на меня как на маленького. Ей хочется, чтобы я остался дома, был у неё на глазах. Часто по вечерам отец заводит со мной разговор о том, куда мне пойти учиться. Ему хочется, чтобы я получил специальность слесаря или токаря.

— Ремесло не коромысло, плечи не вытянет, — говорил он. — А учиться рисовать негде, надо ехать в большой город. Лет тебе ещё немного, не уйдёт. Подрастёшь, там видно будет.

Отец любит завод, и мне тоже хочется учиться и работать на производстве. Но вдруг моё намерение меняется. От ребят я услышал, что воинская часть, стоящая в Шостке, набирает учеников в духовой оркестр. Ученикам выдаётся военное обмундирование, они там в части и живут. Думаю о том, какая интересная жизнь ждёт меня, если я попаду в воинскую часть, и решаю попытать счастья.

И вот однажды утром я отправился в город. Часть я нашёл по звукам духовых инструментов. Скрежет и гул наполняли воздух— очевидно, упражнялись ученики. Но для меня эти звуки были нежной музыкой. У ворот стоял часовой. Мне показалось, что он очень важен и суров. Я долго вертелся около него, не решаясь ни о чём спросить. Наконец отважился:

— Дяденька, где тут учеников в духовой оркестр набирают?

Он посмотрел на меня, засмеялся:

— Иди-ка, хлопец, домой, подрасти сначала.

Так, не добившись толку, обиженный до глубины души, я побрёл домой. О своей неудаче промолчал, чтобы не засмеяли, и вечером отправился к Нине Васильевне.

Как семь лет назад, сижу за столом в её комнате и пью чай с конфетами.

— Помните, Нина Васильевна, как я плакал у школы, как вы мне ухо оттирали?

Нина Васильевна улыбается:

— Конечно, помню. Совсем ты тогда маленький был. Помню ещё, как ты из подпасков убежал… Ну что ж ты, Ванюша, решил? Что будешь делать?

— Я хочу в ФЗУ пойти, Нина Васильевна.

Нина Васильевна, помолчав, сказала:

— А я считаю, что тебе непременно надо продолжать образование. У тебя способности есть. А главное, ты работать умеешь. Я тебе советую подготовиться на педагогический рабфак. По-моему, из тебя выйдет неплохой педагог. Об этом я думала, ещё когда ты занимался с отстающими. Как ты сам на это смотришь?

— Да я бы хотел, но… Меня, Нина Васильевна, на стройку, на завод тянет. Техника мне нравится. Если изучу ремесло, пойду на завод, на большое строительство поеду, в Кузбасс… да мало ли мест!.. Может, в экспедицию куда-нибудь…

— Ты моё мнение знаешь, — говорит Нина Васильевна. — Тебе надо учиться.

Я ещё раз посоветовался с отцом и всё же решил учиться ремеслу. На следующий день после выпускного вечера отправился в Шостку в ФЗУ.

Прошел мимо четырёхэтажного дома. Вспомнилось, как я разглядывал его лет десять тому назад, сидя на возу, запряжённом кобылой Машкой. У подъезда большие надписи: «Химтехникум», «Педрабфак», и объявление: «Открыт приём в школу рабочей молодёжи. Принимаются лица, закончившие семилетку». Я постоял в раздумье: неплохо бы здесь учиться! И всё же пошёл в ФЗУ.

Вот и двор ФЗУ. Открыл первую попавшуюся дверь и очутился в мастерской. Светлое, чистое помещение, станки, инструменты. Отец прав: хорошо здесь.

— Ты как сюда попал? — слышу чей-то голос.

Передо мной высокий немолодой человек в спецовке. Очки сдвинуты на лоб, глаза смеются, но лицо строгое. Оробев, отвечаю:

— Я учиться…

Он оглядывает меня:

— Мал ещё, друг. Лет-то тебе сколько?

— Четырнадцать.

— У нас с семнадцати принимают.

— А как пройти в канцелярию? — спрашиваю запинаясь.

— Тебе там делать нечего. Я — мастер и детей не принимаю.

Я повернулся и ушёл. Мастер крикнул вдогонку:

— Подрастёшь — милости просим!

Опять неудача! Мне так было обидно, что, возвращаясь домой, я даже всплакнул.

Раздумывал я недолго. На следующий день подал заявление в школу рабочей молодёжи. И через неделю был принят.