Слышанное. Виденное. Передуманное. Пережитое

Я — из всего кружка — особенно относился к явлениям с большим недоверием и тщательно старался проверять все и следить за всем. В одном из сеансов, на котором не присутствовал, было заявлено стуками, что я своим скептицизмом не даю возможности развиться явлениям с большой силой, с предложением устранить меня из кружка. Об этом мне передали, конечно, я вышел. И оставление занятий спиритизмом послужило мне большой пользой: я серьезно захворал нервно и долго лечился.

Я опишу один из сеансов, где я присутствовал. Сеансирование происходило на квартире Бурхарда. Комната была средних размеров, с двумя окнами и одной дверью. На стенах не было никаких украшений, и окна без драпировок. В комнате находились один стол, довольно большой ореховый диван и венские стулья по числу присутствующих лиц. Перед началом сеанса я осмотрел внимательно всю комнату, дверь запер на замок и ключ положил в карман. Окна завесили пледами из-за светлой лунной ночи.

Сидели долго, явлений не было, потом начались стуки все с большей и большей силой. Диван, на котором сидел я и еще несколько человек, начал трещать под нами, было ощущение, как бы он разваливался и мы сейчас провалимся на пол. Решили сеанс прекратить, чтобы с дивана пересесть на стулья. Зажгли свет. К общему удивлению, диван стоял совершенно целый, в нем ничего не было сломано. Бурхард с выступившим на лице потом лежал бледный на диване и слабо дышал. После небольшого отдыха он скоро пришел в себя, и опять начали сеансировать. Долго ничего не было, потом стуками сказали: сегодня ничего не будет, нельзя прерывать начавшееся явление, это делать недопустимо! Сидевшие начали просить продолжать явление, обещаясь больше не прерывать явлений, хотя бы что и случилось. После долгого перерыва опять начался сильный стук в потолок и стены с ломкою, как и раньше, дивана. Кто-то закричал: «У меня на коленях сидит девочка лет пяти-шести, целует меня, гладит ручками лицо!» Потом случилось то же самое с соседом, и наконец очередь дошла и до меня. На моих коленях усаживается девочка, начинает целовать, обнимать ручками, чем доставляет мне какое-то особенное удовольствие и радость. Такое же ощущение, оказалось, было и у всех; я стараюсь ухватить ее за платьице и удержать, но слышу, как она уже сидит у соседа, таким образом, девочка обошла всех присутствующих. После чего само собой открылось окно, завешанное пледом; комната осветилась светом луны, и все увидали стоящего старика монаха во всем белом и с белым клобуком на голове. Стуки говорят, что монах — недавно скончавшийся в Троице-Сергиевской лавре отец Афанасий. Чувствую брызги воды на лице. Стуки указывают: отец Афанасий окропил святой водой. Сеанс кончен.

Зажигаем свет и видим: медиум Бурхард лежит без чувств, с лица капает пот, на столе стоит стакан с водой, закрытый записочкой, на которой карандашом написана молитва.

Бегу к двери и удостоверяюсь: дверь заперта; ключом, бывшим у меня в кармане, отпираю. Жена медиума и ее сестра, присутствовавшие на сеансе, сейчас же уходят из комнаты.

Когда направлялся домой, мысль моя работала: как все это могло быть? Я и все присутствующие несомненно ощущали девочку на своих коленях, она обнимала и целовала всех, удержать ее платьице рукой я не мог, и, как оно из моей руки вышло, я себе не мог представить. Является будоражащая мысль: не могла ли девочка быть спрятанной в платьях у мадам Бурхард или ее сестры? Почему они так быстро ушли из комнаты!? Все это меня волнует, и я на себя бешусь: зачем я так скоро отворил дверь. И так я почти после каждого сеанса стараюсь найти и обнаружить фокусничество.

Этот (сеанс и другие, с большими явлениями, меня все-таки не так поражали из-за предположенной чистой работы фокусников, а следовательно, обмана, но мой первый сеанс у Майтова, а потом у меня на квартире, о котором я сейчас расскажу, больше поразили и заставили думать, что слова Гамлета: «Есть многое на свете, мой друг Гораций, чего не снилось нашим мудрецам!» — мудры и глубоки до бесконечности….

У меня по средам, кроме летних месяцев, собирались играть в винт. В одну из таких сред приехали двое, третий же партнер, Николай Петрович Попов, хозяин дома3, в котором я жил, почему-то задержался, хотя он был всегда один из аккуратнейших. Решили до его прихода посеансировать, приняла участие в этом моя жена, считающаяся медиумичной, так как при ней явления всегда были сильны. Скоро начались стуки, из которых составляли слова. Спрашиваем: «Кто ты?» Ответ: «Олимпиада». — «Твое отчество?» — «Михайловна». — «Фамилия?» — «Попова». — «Что тебе нужно?» — «Передайте сыну: он сегодня не исполнил своего обещания!»