Слышащий

Через некоторое время Кертис пришел в чувство и понял, что его куда-то волокут. Он попробовал пошевелить ногами, но тут же получил удар в грудь и опять чуть не потерял сознание. Кто-то из троицы попытался дать Кертису затрещину и взвыл от боли:

– Мать твою! Да у этого ниггера башка, как наковальня!

– Не ссы, мы этого черномазого быстро подрихтуем! Закидывай его!

– Чё-то он тощий какой-то…

– Видать, мало жрет свиных ног да прочих ниггерских говняшек. Монти! Смотри, чё творишь! С мешком полегче!

Кертиса забросили в кузов. Правая рука упала на грубую ткань мешка. Внутри что-то зашевелилось и тихонько загремело, но звук тут же стих. Кто-то забрался в кузов и перекинул ноги пленника через борт.

«Монти… наверное, ему показалось тесновато в кузове…» Мысли Кертиса путались.

Двигатель зарокотал, выхлопная труба выстрелила, и пикап сорвался с места.

Лицо Кертиса страшно болело. Он чувствовал, как веки распухают. С горлом было что-то не так: он сглотнул, и его тут же захлестнула волна обжигающей боли. Кертис вновь потерял сознание и очнулся как раз вовремя, чтобы услышать боевой вопль Монти, взорвавший тишину туманной ночи. Монти улюлюкал, точно воин варварского племени, ставшего на тропу войны со всеми неграми.

«Убийство ради убийства… – размышлял Кертис. – Наверное, до утра я не доживу… Они забьют меня до смерти или повесят на суку… А что же будет с Люденмером, Ниллой и Маленьким Джеком? – Он попытался приподнять голову, но та оказалась неподъемной. – А что, если попробовать заговорить с Монти? Но можно ли успокоить взбесившееся животное простым человеческим „пожалуйста“?»

Кертис открыл рот, напряг связки, однако горло снова обожгло, как огнем. Вместо слов вырвался едва различимый стон.

«Кажется, после того удара коленкой я уже никогда не заговорю», – почувствовав соленый вкус крови во рту, подумал Кертис.

Сквозь туман, застилавший сознание, юноша слышал веселый смех Хлыща и Фидо. Они ликовали так, будто ехали на самую грандиозную вечеринку в своей жизни. Вдруг взревевший двигатель заглушил голоса, а ветер подхватил и развеял их в ночи.

– Они все еще преследуют нас.

Нилла остановилась и обернулась. Брат был прав: между деревьев, разрезая тьму, мелькали лучи света.

«Мне кажется или они подобрались ближе?» – тревожно подумала девочка.

– Не успокоятся, пока не схватят нас, – сказал Маленький Джек. Эту холодную рассудительность Нилла не раз слышала в голосе их отца.

«Ну до чего чумазый! Весь в грязи! В крови! Глаза запали! Это какой-то маленький дикарь, а не восьмилетний мальчик», – сокрушалась Нилла, разглядывая брата в свете масляной лампы.

– Ты похож на чудище! Ну и умора! – воскликнула она, пытаясь хоть как-то подбодрить малыша.

– Ага, обхохочешься, – ответил Джек и добавил: – А у тебя все волосы в дерьме аллигаторов!

Обменявшись колкостями, оба вдруг поняли, что препираться совсем не время и не место.

– Кстати, аллигаторов в этих краях не водится, – заметила Нилла, прикидывая, что делать дальше. Посветив лампой вокруг, она огляделась, и в груди поднялась волна страха: конца и края не было видно этой непролазной грязи и этим непроходимым зарослям низкого колючего кустарника, карликовых пальм и чахлых сосен. Из-за постоянных ветров, задувавших с черневшего справа озера Пончартрейн, вершины сосен со временем приняли самые невероятные, причудливые и даже зловещие формы.

А похитители между тем приближались.

«Джек прав, – размышляла Нилла, – они не успокоятся, пока не схватят нас. Мистера Хартли, должно быть, уже убили».

– Пойдем, – сказал Маленький Джек. – Может, затушим лампу? Так они нас не найдут.

– Если мы погасим лампу – точно переломаем ноги в этой темноте, и тогда… Даже думать не хочу, что случится тогда, – ответила Нилла.

«Да уж, наткнуться на змеиное гнездо или повстречать дикого кабана, которые, как утверждал отец, обитали в лесах у озера, ничем не лучше, чем попасться в лапы преступников. Может, нам пойти в сторону от озера? Налево? – прикинула девочка. – Налево, если я не ошибаюсь, будет юг или юго-восток. Попробуем двигаться в том направлении и, возможно, набредем на дорогу. Если она, конечно же, там вообще есть».

Последние десять минут Ниллу тревожили не похитители, преследовавшие их по пятам, а отец и Кертис.

– Пошли уже! – поторопил сестру Маленький Джек.

Она кивнула, но прежде чем двинуться с места, попробовала успокоиться и вызвать своего слышащего:

:Кертис?:

Ничего. Нилла не чувствовала Кертиса. Не было того самого потрескивания, напоминавшего мамины граммофонные пластинки. Она не могла понять, слышит ее Кертис или нет.

«А вдруг они с папой ранены? – ужаснулась про себя девочка. – Или мертвы!» И позвала еще раз:

:Кертис, пожалуйста. Отзовись.:

Но в ответ слышался лишь монотонный стрекот ночных насекомых, потихоньку оживавших после дождя. Кертис молчал.

Нилла оглянулась, и последние сомнения отпали: преступники буквально наступали им на пятки.

«Надеюсь, что передвигаться в ботинках по этой грязище им сложнее, чем нам», – подумала Нилла, разглядывая свои босые ноги.