Слышащий

– Да? – отозвалась девушка и тут же отвернулась, озираясь в поисках гостей, с кем она еще не успела поболтать. В ее глазах блестела радость, но Кертис понимал: это не от встречи с ним.

– Мне кажется…

– А вот и Престон! Кертис, садись уже за столик, пора начинать!

Эйва двинулась к Престону, а бедный Кертис застыл, как парализованный.

«Не могу же я сидеть тут и притворяться предсказателем! Не место мне за этим столиком! Украшенный лентами пони, джаз-бэнд, немыслимых размеров торт – нет, на вечеринке в честь дня рождения Эйвы Гордон мне точно не место», – решил он.

– Мисс Эйва! – окликнул юноша хозяйку, и на фоне общей веселой болтовни его голос прозвучал как вопль утопающего.

Эйва недовольно обернулась, и выглядела она теперь уже не такой премиленькой.

– Что еще? – резко спросила она, и слова эти ножом полоснули по сердцу Кертиса.

– Видите ли… я не предсказатель. Я хочу сказать… мне кажется… вы меня с кем-то перепутали, – выдавил молодой человек. Эйва медленно сморгнула, продолжая бессмысленно улыбаться. – Я не умею гадать и предсказывать судьбу, – объяснил он.

Девушка ничего не отвечала, а просто смотрела на него непонимающим взглядом и улыбалась.

– Я не предсказатель, – повторил Кертис. – Произошла ошибка.

– Ой, – только и сказала Эйва. Улыбка ее потухла. Изящными пальцами она прикрыла губы, как будто съела что-то невкусное. – Я просто думала… Вернее, я слышала… что ты, ну этот… из тех… кто может предсказывать судьбу.

– Нет, мисс. Я просто Кертис.

– Ой, – снова произнесла Эйва, и Кертис понял, что вечеринка для него закончена. Ее и без того темные глаза сделались совсем непроницаемыми, и, конечно же, никакой радости в них больше не светилось. – Ну, что ж поделаешь, – сказала она и быстро отвернулась, чтобы поприветствовать приближающегося молодого человека. Улыбка мгновенно озарила ее лицо, как будто кто-то щелкнул выключателем. – Престон, я так рада тебя видеть! Пойдем танцевать! – Девушка положила руку ему на плечо, и они унеслись, подхваченные вихрем танца.

Некоторое время Кертис так и стоял, тупо глядя на то место, где только что была Эйва, едва замечая снующих вокруг него, точно призрачные тени, гостей.

Как долго он проторчал вот так, оттираемый со всех сторон равнодушными людьми, Кертис не знал. Ясно было только одно: на этой вечеринке ему места нет и быть не может. Вдруг музыканты грянули тутти, и Кертис встрепенулся. Долговязый солист с набриолиненными волосами и в расшитом серебристыми блестками костюме шагнул к микрофонной стойке и сказал, что хотел бы от лица всей группы поздравить очаровательную мисс Эйву Гордон с днем рождения. Толпа поддержала его гиканьем и улюлюканьем.

Прежде чем они заиграли песню, чья-то рука схватила Кертиса за предплечье. Он оглянулся и увидел того самого сурового швейцара.

– Я получил указания, – невозмутимо произнес швейцар, – вернуть вас на кухню.

Опечаленный Кертис поплелся к дому. За спиной грянула музыка, и когда нестройный хор голосов подхватил мелодию «Happy Birthday», казалось, вздрогнули даже многовековые дубы, нависавшие над сияющим разноцветными огнями особняком Гордонов.

На кухне Кертиса оставили на милость энергичной толстухи, которая, как боевой корабль, по-прежнему палила из всех орудий по несчастным поварам, погибавшим над кастрюлями. Прежде чем уйти, швейцар что-то шепнул женщине – видимо, про Кертиса, – но та даже не удостоила «предсказателя судеб» внимания. Бедняга, не зная, куда деваться, лишь молча взирал на нее. Наконец, посмотрев в лицо Кертиса тяжелым взглядом, женщина спросила:

– Подарочек, наверное, свой хочешь забрать, да, сынок?

– Не, – промямлил Кертис. Он вдохнул и повторил тверже: – Нет, мэм.

Повариха не ответила. Она проплыла вдоль исходивших паром кастрюль сначала вперед, затем назад и, убедившись, что все в порядке, снова переключилась на Кертиса.

– Ну-ка, сынок, подойди сюда и отведай праздничного торта, – скомандовала женщина и поманила его пальцем.

Едва переставляя ослабевшие ноги по кафельному полу в шашечку, Кертис добрел до толстухи, поджидавшей у квадратного столика. Она указала на тростниковый стул, и юноша послушно сел. Через мгновение повариха сунула под нос Кертису желтое блюдце с куском белого торта, украшенного сиреневой и зеленой глазурью. А рядом поставила кружку зеленого пунша со льдом и подала вилку. Какой только едой от этой женщины не пахло: супом из бамии, речными раками, жареными цыплятами, итальянскими фрикадельками и кукурузными оладьями.

– Это кусок от первого торта, – ответила она на немой вопрос Кертиса. – Его испекли утром, но он обвалился и превратился в коровью лепешку – образно говоря, конечно же. Так что, съев этот кусок, ты нам очень подсобишь.

Кертис поблагодарил ее и приступил к торту, но удовольствия от угощения не получил.

– Мэйхью, – задумчиво протянула повариха, – знавала я в былые времена одного Мэйхью. Его звали Джо.

– Так ведь это мой отец.