Слышать НЕ хочу. Участвовать НЕ собираюсь!

В итоге, возвращаясь на постоялый двор, мы договорились, что дальше для всех будем тётей и племянником. А так как племянник просто не мог не знать имя своей тёти, я сообщила ему своё полное имя и разрешила обращаться ко мне просто Алла, но только если нас никто не слышит.

Я выдала из своих сбережений Тару пару серебряных лойдов и пару медяков, этих денег ему должно было хватить на дорогу до столицы и пропитание, а там, как он сам сказал, его будет несколько лет обучения кормить, поить и одевать казна нашей королевы, а ещё если будет хорошо учиться, то стипендию будут платить.

Так как я не знала, где остановлюсь в столице, адреса своего я Тару не оставила, но пообещала, что сама его найду в Высшей школе. Но это в случае если захочу забрать долг. Будучи под впечатлением от моего дара «ясновиденья», Тар был уверен, что уже очень скоро вся столица будет знать, где находится салон Леди Морганы. Правда, слово «леди» было тут не в ходу, и Тар даже переспросил:

– Что значит леди?

Сначала хотела объяснить, но потом поняла, что не стоит «со своим уставом в чужой монастырь», и сделала себе заметку – ещё подумать над названием.

Возвращаясь в таверну, я не задумываясь пригласила Тара поужинать со мной. Он же, узнав, что ужин мне принесут в номер, отказался, сославшись на то, что наелся сладкого и напился чаю, а о ночлеге он уже договорился. Кузнец разрешил ему переночевать в сломанном дилижансе и дал тулуп, чтобы не замерз к утру.

Поняв, о чем он говорит, а точнее, прочитав его мысли, я вспомнила, где я нахожусь и что на Ялмезе действуют те же нормы морали и правила приличия, что и у нас на Земле, но только несколько столетий назад. В гостинице нас не считали родственниками, и со стороны такой ужин в номере выглядел бы компрометирующим. Причём пострадала бы только моя репутация. А с репутацией шутки плохи, её нужно беречь, как говорится в пословице, смолоду. Вот я и берегла честь вдовы.

Так как утром Тар мог уехать с любым попутным транспортом в столицу, мы могли не увидеться. Гарантии, что в моём дилижансе найдётся свободное место, не было, поэтому ждать ему резона не было, и мы сразу простились.

Глава 8

Ужинала я в тот вечер в своём номере.

Но перед этим собиралась принять ванну.

Тут я и столкнулась с проблемой: первый раз взяв в руки кристаллы для ванны, я не знала, что с ними делать. Пришлось вызвать горничную и попросить её научить меня ими пользоваться. Оказалось, что достаточно было опустить кристалл в воду и, держа его в руке, говорить «тепло» до тех пор, пока вода не нагреется до нужной температуры, если нужно было снизить градус, то достаточно сказать «холодно» и всё. Всё время приема ванны кристалл должен находиться в воде. Очищающий кристалл нужно было просто положить в воду.

Вот такие нехитрые правила использования бытовой магии. Об этом даже в моей книге не было написано, а стало быть, это знают все, как и то, по какому признаку отличать мэса от рэса.

Представляете, как на меня посмотрела горничная, когда я обратилась к ней с таким вопросом? Но я просто сказала: «Спасибо за помощь» – и сослалась на провалы в памяти после болезни. Уверена, она с товарками весь остаток вечера обсуждала эту тему, но я не думала об этом, меня ждала горячая ванна.

Что могу сказать, бытовая магия мне понравилась. Вода в ванне была комфортной температуры и не остывала всё то время, пока я не вытащила кристаллы из воды, и она действительно была чистая – до прозрачности. В такой ванне от мыла не оставалось ни пены, ни смытой грязи. Как сказала горничная: если хотите принять ванну с пеной, то нужно купить специальную, тогда она не будет таять, как простая мыльная. Таковой у меня не было, поэтому довольствовалась душистым мылом с цветочным запахом и чистой горячей водой, от которой шёл пар.

Признаюсь, после того как помылась, а вода осталась такой же чистой, я ещё долго не могла заставить себя вылезти из наполненной до краёв горячей водой ванны.

Ванную комнату озарял теплый свет свечей, я лежала и размышляла о прошедшем дне. Всматриваясь в прозрачную чистую гладь воды, вспомнила то ощущение чужого присутствия, что испытала, стоя у витрины книжного магазинчика. Потом, как по цепочке, начали всплывать воспоминания о том, что уже и раньше такое со мной происходило.

Первый раз это, кажется, случилось в доме свёкра, на второй день моего «выздоровления», точно момент вспомнить не смогла, как это случилось, но, благодаря вот такому же настойчивому «не голосу», а «чувству», я избежала участи стать любовницей старшего брата моего покойного мужа. Вспоминать мысли грубого эгоистичного старшего сына моего свёкра было противно, достаточно вспомнить взгляд, что я поймала в зеркальном отражении, когда он явился поздним вечером в мою комнатку на втором этаже. Тогда я списала это чувство чужого присутствия именно на него и его мысли, а сейчас я осознала, что не мне принадлежала идея притвориться жутко больной и сыграть приступ кашля, перешедший в конвульсии, а именно вот такое же чье-то требование.