Смейся...

Антон покормил рыбок, вышел следом за доставщиком первого класса и, держа солидную дистанцию, сопровождал его до пункта комплектования, а потом и до космодрома. Доставщик важно вышагивал за крупногабаритным роботом с двумя мигалками и хромированным панцирем. Подкидывал на ладони стартовый жетон.

Постояв перед турникетом, Антон через аварийный туннель пробрался в резервный парк. Его почтарь с обновленным покрытием сиротливо торчал посередине вибрационного круга.

Надо бы для поддержания формы потренироваться…

Антон огляделся и забрался на корабль. Переодевшись в полетный комбинезон, занял место перед пультом. Запросил информатор о погоде на планетах старого маршрута, проверил автопилот, составил компьютерный график по гравитационной адаптации в рейсе. Вздремнул, принял горячий душ и выбрал новый, еще не надеванный мундир.

6

На душе полегчало. Надо повторно зайти к психологу, покаяться… Сказать, что осознал нужность компактов… Как ловко он спровоцировал…

Антон повернул за угол и столкнулся с Ряхой.

— С маршрута, бродяга? — Антон поправил Ряхе безукоризненный аксельбант.

— Само собой.

— Как поживает Бета?

— Нормально.

— Нюхачами полюбовался?

— Я же тебе сколько раз объяснял: Оазис закрыт даже для сотрудников Станции.

— Чем новеньким порадовал тебя Пятак?

— Кто?

— Ну, специалист по удавам.

— Медяк, запомни, — Медяк. Единственно интересная личность на Станции.

— Пойдем сегодня вечером в старое кафе?

— С удовольствием, только не сегодня.

— Свидание?

— Угадал.

— Где ты ее подцепил?

— Я тебя звал прошлый вторник встретить экспедицию с Гаммы-Сапиенс?

— Цивилизологи — твоя слабость.

— Ну вот, засек я среди вернувшихся очаровательную бабенцию. Кручусь около нее и не знаю, как состыковаться, — и тут выясняется потрясающий факт. Оказывается, она до Гаммы работала на Бете. Первая и единственная женщина, побывавшая на Станции. Тогда я смело подкатываю и тонко намекаю о малой дуге. Скользом коснулся Беты, и Елена Владимировна растаяла.

— А у меня при знакомстве язык отнимается — ни бе, ни ме, ни кукареку.

— Заскочим в диспетчерскую? Перед посадкой получил срочный вызов… Чую, Кардаш — начальник Станции — накапал. Я пытался гравилетчика ихнего подбить на экскурсию в Оазис…

7

Антон еще от дверей заметил в своей ячейке жетон и пенал с маршруткой.

Оператор с Рудной оказался прав…

— Поздравляю с новым назначением, — Ряха проследовал мимо, на центральный диспетчерский пост.

Антон привычно спрятал стартовый жетон в нагрудный карман и повернул пенал к себе титульной тисненой крышкой.

Невероятно… Малая дуга… Удружил психолог… А Ряха как…

— Блистательная рокировка! — Ряха вышел из-за стеллажа. — Кардаш, точно, успел насплетничать… Ты держи с ним ухо востро… Глянь, кстати, есть ли заход на Бету?

— Забудь про экзотику и готовься трудиться в поте лица, особенно на Рудной, — Антон открыл пенал, выдернул маршрутник. — На малой дуге я задерживаться не намерен… Большой Угол, Галитакс, Бета-Сапиенс — один компакт… Умора!

— Не вовремя с Бетой разлучили, не вовремя.

— Нашел о чем жалеть.

— Не успел занятное дело раскопать до конца. Придется, наверное, тебе передоверить. Роковая тайна Оазиса.

— Ну зачем ты в доставщики подался? В тебе же прирожденный цивилизолог пропадает.

— Медяк… — Ряха оглянулся и отвел Антона в дальний угол. — Послушай. Медяк рассказывал мне о Глазе Орфея. Чудесный камень, в котором скрыто бессмертие Оазиса. А вся жуть в том, что Елена Владимировна…

— Женщина с Гаммы?

— Она самая… имеет непосредственное отношение к Глазу Орфея. Вернее, этот камень послужил поводом для ее переброски на Гамму. Медяк раскололся, узнав о нашем намечающемся романе. Понимаешь, Елена Владимировна была влюблена в Главного наблюдателя Станции, и он отвечал ей взаимностью, а Кардаш начальничек строгих правил — втюрился в Елену Владимировну, и ему даже близко не светило. Вдруг Главный отыскивает в Оазисе, после очередной революционной свары нюхачей, камень…

— Ты же уверял — Оазис закрыт?

— Попробуй утерпи, когда под боком райское место. Главный наведывался туда с молчаливого согласия Кардаша.

— А Кардаш получал возможность беспрепятственно ухаживать за приглянувшейся дамой.

— Так вот, Главного однажды осенило. Он предположил запрограммированность семилетнего цикла обновления. Сидят нюхачи на Орхидеях, сидят, а потом. в строго определенный срок, подчиняясь зову крови, начинают массовую драку. Главный и засек в конце последнего бунта источник возбуждения — Глаз Орфея. Вокруг одного нюхача собрались тихони и лентяи и, сплотившись в яростные отряды, бросались на штурм Орхидей. Волна сменяла волну. Длилось это, пока со всех Орхидей не поскидывали стариков. А недоросток, возбуждавший других на борьбу и подвиги, упал и зарылся в кучу листьев. Главный наблюдатель, не будь дурак, раскопал вождя и в его мертвой руке обнаружил камень.

— И ты веришь в эту сказку?

— Слушай дальше. Получив Глаз Орфея, Главный вернулся на Станцию, заперся у себя в лаборатории и наплевал на всех, в том числе и на Елену Владимировну.