Смейте верить

Он спросил себя, как близко Сидхе к поместью Малмейн. Джейден старался изо всех сил, посылая Мойре ободряющие мысли, но пока он не углубил связь между ними, все, что получалось, было лишь легким намеком.

Он сделал все возможное, чтобы Руби спала спокойно. К сожалению, не зная, где Лео, он не мог ей помочь.

Джейден с удовольствием почувствовал, как его маленький лепрекон немного расслабился.

Мойра поверила ему — и за этот легкий намек на доверие он готов был отдать жизнь. Впервые за столетие кто-то, кроме Дункана, владел его циничным сердцем.

Кейтлинн вошла в комнату. Он краем глаза проследил за ней, с любопытством наблюдая за ее реакцией. Она скользнула к одностороннему стеклу, глаза были прикованы к спящей фигуре.

— Когда она проснется?

Болезненное ожидание в ее голосе заставило его содрогнуться.

— Я не знаю.

Кейтлинн сделала шаг ближе к стеклу.

— Сколько ты дал ей?

— Только одну.

Ее глаза сузились, губы надулись, и в этот момент красота стала жесткой и уродливой.

— Разбуди ее.

Джейден повернулся к ней, недоверчиво подняв бровь.

— И как вы хотите, чтобы я это сделал, ваше высочество? Капельницу с кофеином поставить?

Губы скривились в сладкой улыбке, но ледяное выражение из глаз никуда не пропало.

— Ты знаешь, Джейден? Возможно, твоя полезность подошла к концу.

Если бы он не ожидал какого-то предательства, кол из рябины мог бы найти его сердце. Джейден закричал, когда кол вошел ему в спину, боль почти убила его. Он упал на пол, замедляя сердцебиение и почти остановив дыхание, пока Кейтлинн радостно смеялась.

Джейден закрыл глаза и потерял сознание.

***

На ферме Даннов Мойра вскочила с кровати и закричала от ужаса. На ее спине появилась ужасная кровавая рана, и никто не мог понять, откуда она взялась.

***

На частной взлетно-посадочной полосе недалеко от Омахи блондин со стальными серыми глазами ахнул и ухватился рукой за спину. Когда он убрал руку, она была вся в крови.

Эти стальные серые глаза блестели, как две звезды, когда мужчина бросился к машине, ожидающей его в конце взлетно-посадочной полосы.

— Домой. Сейчас. Быстро.

Дункан Малмейн смотрел в окно машины, пока его водитель на максимальной скорости ехал по дороге, его глаза наполнились сожалением, когда он услышал крик Джейдена.

— Джейден. Будь ты проклята, Кейтлинн.

***

Лео осознал момент, когда ступил на землю Малмейнов. Что-то в ней взывало к нему — стон земли, которая была вынуждена поглощать боль, страхи, даже убийство. Зов был слаб для его чувств, но он знал, что любой чистокровный лепрекон избежит этого места, как чумы.

Лев сжал руки, чувствуя себя ужасно злым. Он понятия не имел, где именно находится Руби, но был один способ узнать.

Он потянулся глубоко внутрь себя, к зеленому озеру мира и спокойствия, которое составляло половину его лепрекона. Используя эту энергию, Лео распространил свою сущность вокруг поместья, обнаруживая себя.

Он надеялся, что земля примет его.

Отец сказал, что если земля примет его, это будет самым невероятным опытом в его жизни. Если нет — это будет невероятно больно.

Лео почувствовал нежную ласку, робкие усики проникли в его разум, нашли каждый уголок, каждое воспоминание, каждый поступок.

Задержались на вещах, которые смущали его (пьянка на Новый год, когда ему было двенадцать — он напился пунша, да так, что потом его тошнило в кустах) и полностью игнорировали другие (большинство женщин, с которыми он встречался). Они следовали за его воспоминаниями о семье, перематывая их, как пленку, и останавливаясь на некоторых образах. Им понравились образы отца, матери, а особенно понравилось все, что было связано с Мойрой. Они пропустили несколько воспоминаний Шейна — возможно, потому, что знали Шейна.

И вот усики коснулись Руби и на мгновение отступили, и Лео испугался, что его отвергнут. Он почувствовал, как земля начинает наблюдать, и стал помогать ей, вспоминая — начиная с запаха ванили и персиков, блуждания по офису в поисках запаха, встреча с ней. Эти воспоминания притягивали землю, когда он прокручивал их, пробуя на вкус. Как Руби спорила из-за того, что ее похитили, и все потому, что он хотел, чтобы она была с ним. Как она была любопытна и осторожна, но ни разу не отвергла его — и он обожал это в ней. Он знал, что земля чувствует их любовь.

Когда земля вернулась, Лео расслабился. Он повторил воспоминания о том, как Каллен ранил Руби, и почувствовал гнев.

С самого начала Лео понял, что начинает чувствовать то, что чувствует земля. Кровь и боль были где-то вдали; он знал, что вампир упал. Каким-то образом он знал, что вампир («Джейден», — прошептала с любовью и сожалением земля) пытался изо всех сил помочь Руби и Шейну.

Он видел, что Джейден частично ответствен за побег Шейна, и чувствовал даже какое-то раскаяние за злость, которую ощущает. Как и в его собственном фильме о жизни, он видел в ускоренной перемотке все, что делал Джейден: сначала чтобы помочь Шейну, затем — чтобы помочь Руби, и как вампир почти заплатил своей жизнью.