Смеющаяся Тьма. Книга 3

— Да. Но теперь у нас есть доказательства, — сказал Коэн. Он вытащил из-за пазухи пачку свернутых вдоль длинной стороны листов и протянул ее Гину, поскольку тот стоял ближе остальных. Гин немедленно распотрошил пачку, каждому досталось по несколько листов. Почерк был мелкий, заговоренные слова словно ускользали из-под взгляда, но я сумел-таки поймать одну из первых строк, и она потащила меня за собой.

— Это результаты исследования останков всех погибших на фрегате, — сказал Коэн. — Делало несколько уважаемых некромантов по моей личной просьбе и в большой секретности. Они потратили месяц. Им удалось определить время смерти с точностью до пары секунд. У всех оно совпадает… и причины смерти тоже. Как видите, они тоже одинаковые и не имеют никакого отношения ко взрыву на борту. Когда порох взорвался, все они были еще живы.

— Долю секунды, — поправил Коэна Гин.

— Долю секунды, — согласился тот.

Листы еще немного пошуршали в наши х руках, потом вернулись к Гину, а от него к Коэну.

— И что ты всем этим хочешь сказать? Что их всех убили?

— Похоже на то. Смерть от магического воздействия, — Коэн указал на призрак Клетки, точно на черную звездочку. — Я не берусь утверждать, что там было то же самое. Но что-то похожее вполне могло быть. А взрыв корабля был нужен для того, чтобы скрыть улики.

— Ланс, магов на корабле не было.

— Я знаю. У тебя есть другие объяснения?

— Пока нет.

В комнате повисла тишина. Не магическая Глубокая Тишина — та как раз рассеивалась, обнажая привычные угловатые очертания наших слов. Щелкнув пальцами, Ланс Коэн еще на минуту удержал ее.

— Я склонен полагать, что сегодня у нас тоже было бы достаточно жертв, если бы связь Кэролла с его Клеткой не была разорвала вовремя. Что именно он хотел сделать, мы не знаем и вряд ли уже узнаем. Но если это была одна из операций Предтечей, то нам следует ждать следующих.

— Вот только как их ожидать-то, если они непредсказуемы? — Слав сложил руки на груди.

Лай картинно откашлялся.

— Я думаю, нам стоит распить еще одну бутылочку этого прекрасного вина, — сказал он.

Ланс Коэн картинно вздохнул и полез за второй бутылкой. Раздался уже знакомый для слуха хлопок, вино пошло по кругу.

— С такими совещаниями недолго превратиться в алкоголика, — сказал Коэн. — Так что ты хотел сказать, Лай?

— Я не уверен, что это может оказаться полезным, но кое-что я выяснил, — начал он. — Меня в истории с фрегатом — как, думаю, и всех нас — больше всего настораживала непредсказанность катастрофы. Эфир Потока был чист, как стеклышко — пока в него не рухнуло огромное количество выброшенной жизненной силы. Но ведь помимо магов, которые могут предвидеть такие вещи, существует еще и нежить, а у нее прекрасная интуиция.

— Прекрасная, но не осознанная, — согласился Иса. — Чем это может нам помочь?

Лай вздохнул.

— Я провел довольно тщательное и не скажу, что приятное расследование: армейские чины так дорожат своей репутацией, что не очень-то охотно говорят о внутренних проблемах… Так вот. На корабле, не считая тебя, Рик, должно было находиться не сто двадцать восемь, а сто тридцать пять человек. Шестеро в тот день избежали смерти. Один из них — простой матрос, который подрался накануне рейса и оказался под стражей. А вот остальные пятеро не люди.

Лай сделал паузу, давая понять, к чему он клонит. То, что среди людей, притворяясь людьми, живет много нежити, ни для кого не было секретом. Но в данной ситуации это имеет особое значение. Нежить… У них предчувствие неприятностей и удач врожденное. Люди и маги, которые, в сущности, тоже люди, только чуть меньше, живут разумом и чувствами. Нежить существует интуицией, которая обеспечивает ей выживание… Слав что-то говорил по поводу того, что на месте неслучившейся катастрофы нежити было мало, меньше, чем могло бы быть… Вот именно — не случившейся!

— Трое из них дезертировали накануне рейса, независимо друг от друга и ни с кем не обсуждая своих планов, — продолжил Лай. — Веского основания для такого поступка ни у одного из них не было. Один симулировал пищевое отравление и на момент выхода фрегата в море оказался в лазарете. А последний просто спрятался. Естественно, военное командование предпочло все эти факты скрыть. Но ввиду текущих обстоятельств…

Слав встал со своего места и скорым шагом подошел к Коэну.

— Дай, пожалуйста, те списки, — попросил он. Голос его дрожал, выдавая волнение. — Мне нужно взглянуть на них еще раз.

Ланс Коэн с готовностью протянул ему листки. Слав недолго перебирал их, отыскивая тот единственный, который ему был нужен. Наконец он нашел то, что искал, и, еще раз пробежав взглядом по ровным строчкам, сказал:

— Кажется, я знаю, кто потопил корабль.

Коэн кивнул.

— Это единственный нелюдь, оказавшийся на корабле. Нет никаких доказательств того, что это он взорвал порох. Но он был на этом корабле. И время смерти у него самое раннее.