Смеющийся Пеликен Наумов Евгений

Он делал все, чтобы у него появился большой живот: ходил вразвалку, заложив руки за

спину, как Иутек, говорил медленно и важно, как Нугрен, но ничего не помогало – вместо

большого мягкого живота у него была какая-то плоская впадина, по твердости

напоминавшая высушенную моржовую кожу, и ему по-прежнему приходилось много

трудиться.

Он убил большого лахтака и понес его не в шатер, где ожидали свежего мяса его

сестры и старые родители, а Челькутху, шаману племени Прямой стрелы. Он принес добычу

целиком: с жиром и печенью, с желудком, набитым кисло-сладкой рыбой, и с кишками, из

которых можно сшить просторный непромокаемый плащ-камлейку. Он попросил шамана

камлать всю ночь. В подкрепление своей просьбы Эмемкут положил рядом с тушей лахтака

связки шкурок белых песцов и черно-бурых лисиц.

Увидев шкурки, Челькутх жадно схватил их.

– Зачем тебе живот? – спросил он вкрадчиво, пока его целик- пальцы ласкали мягкий

мех лисиц.

Эмемкут не смог ответить на такой простой вопрос. Он конечно ожидал, что шаман

спросит его об этом, но достойного ответа так п не придумал. Рассказать же о своих

сокровенных мыслях он не решался – а вдруг Челькутх подумает, что Эмемкут хочет лишить

«то собственного живота, вкусной еды, трех жен, большого теплого шатра?

Под испытующим взглядом Челькутха он отвел глаза в сто- роиу.

Смеющийся Пеликен Евгений Наумов

Я знаю, о чем ты думаешь, – сказал шаман. – И я буду камлать. Ты хороший юноша и

достоин живота. Думаю, отец племени Порой будет к тебе благосклонен.

Шаман камлал долго и ретиво. Подпрыгивая в свете костра г. округ деревянного столба

с изображением Ворона, он кричал хриплым пронзительным голосом: Эмемкут самый лучший охотник на побережье! Он силен п бесстрашен! В одиночку

ходит на медведя и побеждает его! Дальше всех бросает копье. Поднимает тушу целого

лахтака и несет ее, не зная усталости. Лучше всех орудует веслом и гарпуном. Не перечит

старшим. Самые лучшие куски из своей добычи выделяет тебе, отец племени. Дай ему

большой живот!

Эмемкут слушал и причмокивал от восторга: вот, оказывается, какой он достойный

человек! Ворон не должен отказать, особенно если просит важный человек – Челькутх, шаман племени Прямой стрелы.

Закончив камлание, шаман возгласил:

– Отец сказал!

Эмемкут затаил дыхание: волю отца племени следовало выслушивать, затаив дыхание.

– Отныне ты должен беспрекословно исполнять желания тех, у кого большой живот.

– И у меня будет?.. – от волнения Эмемкут не договорил.

– Иди, – шаман устало махнул рукой.

С этого дня Эмемкут рьяно исполнял желания тех, у кого был большой живот. Если

старшина объявлял, чтобы жители собрались па песчаной косе для получения его, Иутека, указаний, Эмемкут первым бежал на косу и по пути зычным голосом созывал остальных

Когда богач Нугрен захотел, чтобы его шатер перенесли подальше от воды, Эмемкут

суетился больше всех и подгонял работавших пронзительными криками.

На камлание он приходил раньше всех, садился поближе к шаману и, громко завывая, подхватывал его возгласы. И даже когда в селение приезжал кто-нибудь незнакомый, Эмемкут первым делом смотрел, есть ли у него живот, и, если есть, со всех ног бросался

распрягать собак приезжего.

Работать было некогда, но семья не голодала – старшина и шаман всегда внимательно

следили за тем, чтобы при дележе добычи других охотников Эмемкуту перепадал жирный и

вкусный кусок – не такой жирный и вкусный, как им самим, но намного жирнее и вкуснее, чем другим охотникам, и даже самому добытчику. А как же иначе?

И однажды Эмемкут с удивлением и радостью заметил, что у него появился живот!

Правда, совсем небольшой, но он уже мешал ему нагибаться, чтобы натянуть торбаса. Когда

Эмемкут впервые заметил это, он замер от неожиданности, не в силах поверить своему

счастью. Потом дрожащими руками ощупал себя пониже груди. Там, где раньше была

плоская и твердая впадина, колыхалось что-то пухлое, словно засунутый под кухлянку

надутый воздухом гарпунный поплавок.

Это был самый счастливый день в жизни Эмемкута. Но не в жизни его родных, ибо в

этот день Эмемкут опустошил блюдо мороженой строганины, опорожнил котел мясной

похлебки, сжевал вяленый моржовый ласт, которым можно было накрыть собаку, и

опустошил миску моченой брусники – и от радости он не заметил, что уничтожил еду, приготовленную для всей семьи. Зато живот его стал тугим и тяжелым, в нем что-то ласково

бурчало. Казалось, живот говорит: «Теперь у тебя началась хорошая жизнь».

Действительно, жизнь еще недавно бедного ничтожного охотника чудесно изменилась.

Он важно ходил по селению, выпятив живот, а жители первыми с почтением приветствовали