Смеющийся труп

– Сила Доминги однажды уже себя не оправдала. Это мой последний шанс. Последняя известная мне могила. Я не могу рисковать, поэтому Доминга мне не подходит.

Глаза Доминги превратились в щелочки, костлявые руки сжались в кулаки. Она не любила, когда ей отказывают от дома. Не могу сказать, что не разделяю ее чувств.

– Она может это сделать, Гейнор, и гораздо лучше меня.

– Если бы я вам поверил, мне пришлось бы вас убить, поскольку в таком случае вы мне больше не по адобитесь.

Гм, резонно.

– Ты уже спустил на меня Бруно. Что теперь?

Гейнор покачал головой.

– Такая маленькая девочка, а завалила обоих моих телохранителей.

– Я же говорила, что обычные методы убеждения на нее не подействуют, – сказала Доминга.

Я посмотрела мимо нее на скользкое чудище. Она это называет обычными методами?

– Что вы предлагаете? – спросил Гейнор.

– Заклинание повиновения. Она будет делать то, что я ей скажу, только понадобится время, чтобы составить достаточно сильное для нее заклинание. Если бы она знала вуду, оно бы на нее вообще не подействовало. Но при всех ее способностях в вуду она просто младенец.

– Сколько придется ждать?

– Часа два, не больше.

– Только чтобы оно подействовало, а то вам не поздоровится, – сказал Гейнор.

– Не угрожайте мне. – Доминга снова прищурилась.

Как это мило, может быть, плохие парни сами друг друга перебьют?

– Я плачу вам достаточно денег, чтобы вам хватало на содержание вашего личного маленького царства. Я должен получать с этого прибыль.

Доминга кивнула:

– Платите вы хорошо, это правда. И я вас не подведу. Если я сумею заставить Аниту убить человека, то смогу заставить ее помогать мне в бизнесе. Она поможет мне восстановить то, что сама же вынудила уничтожить. Это будет забавно, не правда ли?

На лице Гейнора появилась улыбка сумасшедшего эльфа.

– Мне это нравится.

– Знаете, а мне – нет, – сказала я.

Он поглядел на меня и нахмурился.

– Вы будете делать то, что вам скажут. Вы слишком непослушны.

Непослушна? Я?

Бруно подгребал к нам. Он тяжело опирался на стену, но дуло его пистолета смотрело мне прямо в грудь.

– Я был бы счастлив пристрелить тебя на месте, – сказал он. Голос его был хриплым от боли.

– Разбитая коленка болит, да? – спросила я с улыбкой. Лучше умереть, чем стать добровольной прислужницей королевы вуду.

Он скрипнул зубами. Пистолет чуть заметно дрогнул, но я думаю, что скорее от гнева, чем от боли.

– Я буду счастлив тебя убить.

– В последний раз у тебя это плохо вышло. Я думаю, рефери присудил бы очко мне.

– Здесь нет никаких гребаных рефери. Я тебя убью.

– Бруно, – сказал Гейнор, – она нужна нам целой и невредимой.

– А после того, как она оживит зомби? – спросил Бруно.

– Если она станет помощницей Сеньоры, тебе нельзя будет ее трогать. Если заклинание не сработает, сможешь ее убить.

Бруно оскалил белые зубы. На улыбку это было мало похоже.

– Я надеюсь, что заклинание не подействует.

Гейнор смерил своего телохранителя колючим взглядом.

– Не позволяй личным чувствам возобладать над деловыми соображениями, Бруно.

Бруно с трудом сглотнул.

– Да, сэр. – Казалось, ему тяжело произносить этот титул.

За спиной у Доминги возник Энцо. Он остановился у стены, стараясь держаться подальше от хозяйской “зверюшки”.

Антонио наконец лишился работы телохранителя. Ну и правильно. Ему бы лучше по голубям из рогатки стрелять.

Томми, прихрамывая, подошел поближе к нам. В руках у него был большой “магнум”. Лицо его было пунцовым от гнева, а возможно, и от боли.

– Я тебя убью, – прошипел он.

– Займи очередь, – сказала я.

– Энцо, помоги Бруно и Томми привязать эту маленькую девочку к стулу в комнате. Она намного опаснее, чем кажется, – сказал Гейнор.

Энцо схватил меня за руку. Я не стала сопротивляться. Я полагала, что в его руках мне будет лучше, чем в руках любого из этих двоих. Томми и Бруно смотрели на меня так, словно очень рассчитывали на мое неповиновение. Я думаю, им не терпелось сделать мне больно.

Когда Энцо вел меня мимо них, я спросила:

– Это из-за того, что я – женщина, или вы в принципе не умеете проигрывать?

– Я ее пристрелю, – прохрюкал Томми.

– Попозже, – сказал Гейнор, – попозже.

Интересно, он это всерьез? Если заклинание Доминги сработает я превращусь в живого зомби и буду выполнять ее волю. Если оно не сработает, Томми или Бруно, или оба вместе меня укокошат. Я надеялась, что есть еще что-то третье.

36

Что-то третье заключалось в том, что я очнулась привязанной к стулу. Из трех предложенных вариантов это был лучший, но ненамного. Я не люблю, когда меня связывают. Это означает, что больше выбора у меня нет. У Доминги были обрезки моих волос и ногтей. Волосы и ногти для того, чтобы составить заклинание повиновения. Вот черт.

Стул был старым, с прямой спинкой. Мои запястья были привязаны к задним ножкам, а ноги – к передним. Веревки были затянуты туго. Я напрягла мускулы в надежде немного ослабить узлы. Никакого эффекта.

Меня связывали уже не однажды, и всякий раз я тешила себя иллюзией, что, как Гудини, смогу ослабить путы и освободиться. Почему-то так никогда не получается. Если уж тебя связали, ты остаешься связанным, пока тебя не отпустят.