Смех баньши

Гамлет возражать не стал, решив не углубляться в легенду. Шут ее знает. Некий умник, например, как-то заявил, что в могиле короля Артура в Гластонбери, на самом деле лежит скелет Ланселота. Да и от наших шуточек ему уже не избавиться.

Мы вернулись к каравану, порядок которого был основательно нарушен, без того, чтобы по дороге нас хоть кто-то потревожил. Местность прикидывалась дикой и девственной, нетронутой человеком. Тишина — птицы, ветерок, мелкие зверушки — и ничего больше.

У склона достопамятного холма происходило достойное погребение павших. К сожалению, я не ошибся, больше половины из тех, кто охранял обоз, погибли. Не считая нас, разумеется, иначе половина бы сильно выросла, а так — всего лишь пятеро. Да еще несколько человек из головного отряда. Противник пострадал больше.

Граф Эктор как раз вел спор с друидом и невесть откуда выбравшимся христианским священником, настаивая на том, что и чужие покойники тоже должны быть пристойно присыпаны землей. Наше победное появление, похоже, склонило чашу весов в пользу графа Эктора. Монах увидел возвращающуюся леди Гвенивер первым и, всплеснув руками, громко радостно вскрикнул, вознося хвалу Господу, и тут же преисполнился большего благодушия. Друид зафыркал что-то вроде небрежного: «Вот видите! Я же говорил, что боги на нашей стороне!» И вся троица устремилась к нам.

— Проклятый Мельвас! — буркнул Кей, бросив взгляд на погребение.

Граф мрачно кивнул.

— Анафема на его голову! — воскликнул монах горячо. — Поганый язычник!

Друид покосился на него, похожего на крепенького суслика, несколько голодными глазами канюка, и привычно, без особого энтузиазма, сплюнул в сторону. Тот и ухом не повел.

— Хвала Христу, сын мой, — продолжал свои излияния монах, — что отбил ты непорочную деву сию у нечестивцев!..

Кей предостерегающе поднял руку и кашлянул.

— Не я, увы, отбил ее, а эти двое с драконьего берега. И придерживаются ли они истинной веры, нам, как и все прочее, что их касается, неведомо.

Судя по насмешливому тону, Кей относился к монаху не намного лучше, чем к друиду. Хотя если не уважительней, то снисходительней.

Монах осекся и с подозрением покосился на нас. Рекомендация — «с драконьего берега», наверняка, показалась ему сомнительной.

— Вы христиане? — спросил он напрямик.

— Да, — не задумываясь, ответил Гамлет.

— Когда как, — сказал мой бес противоречия, чем явно шокировал монаха и слегка развеселил друида.

— Как это? — вопросил монах.

— Я еще точно не решил. Как, собственно, и большинство людей на этом острове.

— Гхм, — тихо сказал граф Эктор, рассеянно отвернувшийся и глядящий в никуда.

— И ты не думал о том, чтобы принять святое крещение? — спросил монах старательно ненастойчивым тоном.

— Уже принял, — улыбнулся я. — В младенчестве. Так мне говорили.

— Гхм… — задумчиво проронил друид.

— И смеешь сомневаться! — вознегодовал священник, потрясая складочкой под подбородком, как будто немного растерянный.

— Не то чтобы. Но — и силу древней мудрости мне видеть доводилось. — Я слегка поклонился в сторону друида.

— Еще бы! — оживленно фыркнул Бран. — Иначе, что бы тебе делать на драконьем берегу?

— Эй! — возмутился монах. — Ты еще скажи, что Вифлеемская звезда была драконом!

— Верил бы ты в свою звезду, не сидел бы тогда в повозке, — парировал друид.

— Бог не дал, — смиренно сказал его оппонент.

— Похмелье — твой бог, пьяница!

— Ты вино для причастия оскорблять не смей, чародей проклятый! Сие есть кровь Господня! А не вышел я оттого как ты, бес, попутал, со своими драконами да, прости Господи, возвращающимися языческими душами, не нашедшими пристанища ни в Земле, ни в Небе. Так на ж тебе, от Господа нашего — христиан вы там нашли, а не поганых демонов! Съел?! Benedicte, дети мои! — проговорил он, поспешно осеняя нас крестом. — Благое вы дело совершили с Божьей помощью! А ты, шарлатан!..

Его здорово понесло, друид, уловив мгновенную задержку в потоке слов, начал собственный жаркий монолог, а мы почли за лучшее убраться скромненько в сторонку, пока они отвлеклись.

Олаф, критически покачивая головой, держал под уздцы своего уже оправившегося от контузии коня.

— Поздравляю. Особенно тебя, Ланселот, — он весело хмыкнул. — Ну кто б мог подумать!

Ланселот неопределенно заскрипел, не уверенный, позабавлен ли он сам или раздражен. И сменил тему.

— А где Галахад?

— Наблюдает похороны. Memento mori и все такое. Напало эпическое настроение. Послушай, Эрик, у тебя что сегодня, повышенная задиристость?

— Не знаю, а что такое?

— Что такое? Ты не переставая, будто нарочно, лезешь на рожон. Ты ведь не пытался их всех оскорбить?

— Нет. Я само миролюбие, — заверил я совершенно искренне.

— Ага. Ты бы еще Джеком-Потрошителем назвался.

— Не та эпоха.

— А по-моему, как раз та.