Смех и грех Ивана‑царевича

— Анька сирота, — прервал меня Анатолий, — одна живет. В смысле жила. Ну и дела… Прикинь, сегодня утром она мне под нос полоску с двумя черточками подсунула и заявила: «Я беременна, но аборт делать не хочу. Не волнуйся, сама малыша воспитаю, ни копейки у тебя не возьму». Я тогда подумал: «Ага, сейчас ты так поешь, а когда ребенок появится, тебе сразу захочется бабла на киндера немерено». Весь день голову ломал, чего делать. От Таньки трое, этот четвертый. Во ситуация! Тесть мой покойный говорил: «Бонивур не вынесет двоих».

— Боливар, — автоматически поправил я, вспомнив известный рассказ О’Генри «Дороги, которые мы выбираем».

— Да хрен бы с ним, какая разница, — отмахнулся многодетный папаша. И вдруг воскликнул: — Слушай, а ведь теперь проблема сама решилась!

Я лишился дара речи и уставился на него.

— Чего я не так сказал‑то? — засуетился тот. — Аньку, конечно, жаль, светлая ей память. Но надо и о своих детях думать. Куда мне еще один спиногрыз? Честное слово, он лишний.

«Кайфуем, мы с тобой кайфуем…» — снова донеслось из обезглавленного тигра.

Анатолий вздрогнул, занырнул в чучело, достал трубку и тихо спросил:

— Это кто? — и тут же заорал, забыв об осторожности: — Анька! Твою налево! Какого хрена раззвонилась? Потом все объясню! Да пошла ты…

Продолжая сжимать трубку в руке, он обратился ко мне:

— Ну и шуточки у тебя. Жива подруга! Не исчезла моя проблема!

— Очень рад за девушку, — пробормотал я.

— За вранье можно и по шее огрести, — разозлился охотник за сокровищами.

— К сожалению, я говорил правду, — вздохнул я. — В усадьбе сегодня погибла молодая женщина, блондинка, одетая в джинсы и пуловер. Я ошибся, подумав, что это ваша любовница.

— Ага… — протянул Анатолий. — Ну ладно, я побежал.

— Не надо никому рассказывать, что в усадьбе погиб человек. В противном случае Пятаков рассердится, и тогда вам не позавидуешь, — предостерег я его.

Анатолий приподнял бровь:

— А ты помалкивай о нашей встрече. Иначе я могу сообщить, что дворецкий сломал тигру голову и разболтал мне о происшествии. Тогда ты лишишься места. Ну, договорились?

Он протянул мне руку, и я, преодолев брезгливость, пожал его потную ладонь, испытывая острое желание поскорее вытереть пальцы.

Мы вышли в коридор, на цыпочках двинулись вперед, завернули за угол, оказались в круглом холле, и тут Анатолий схватил меня за локоть.

— Ваня, глянь…

— Куда? — шепотом осведомился я.

Спутник показал налево.

— Там тупик, в нем находятся комната Надежды Васильевны, кухня и служебный вход, — пояснил я.

Кладоискатель ойкнул и вжался в стену.

— Что с вами? — не понял я и в ту же секунду увидел… огромную черную собаку.

Она, учуяв нас, в этот момент обернулась, осела на задние лапы, потом негромко, но внятно пару раз тявкнула и побежала в узкий коридорчик.

— Корнелий лаял, — севшим голосом прошептал Анатолий, — мы с тобой умрем.

— Не порите чепухи! — рассердился я. — Пса‑убийцы не существует!

— А в Интернете написано, что он есть, — промямлил незваный гость. — Раньше я видел собаку, она порой к экскурсантам выходит, но я думал, что Винивитиновы народ дурят, завели дрессированного Полкана и специально выпускают его.

Я повторил:

— Корнелия не существует, не надо верить сказкам.

— Ты ж сам его сейчас видел и слышал, — выдохнул Анатолий. — Кстати, на кого пес смотрел?

— Не обратил внимания, — процедил я. — Какая разница?

— Огромная. Кто с привидением глазами встретился, тому и помирать. Я‑то сразу зажмурился. А ты? Между прочим, зачем сейчас живую собаку заставлять гулять по дому? Ночь на дворе, экскурсий нет.

Вот тут я разозлился по‑настоящему и, не говоря ни слова, пересек холл. Ну‑ка, поглядим на этот призрак… Деться ему некуда, там, куда он ринулся, только спальня Надежды Васильевны, через секунду я увижу «привидение». И пусть оно лает, воет, стонет, изрыгает проклятия, но я вытряхну шутника из шкуры!

Сделав пару шагов, я в изумлении замер — узкая галерея оказалась совершенно пустой. Меня охватила растерянность: окон тут нет, шкафов, где можно затаиться, тоже, куда делся идиот, надумавший изображать водолаза? Единственное место, где балбес мог укрыться, — спальня Надежды Васильевны. Представляю, как перепугается немолодая женщина, если внезапно проснется и увидит Корнелия. Ну и что мне делать? Уйти? Но глупый шутник только и ждет, чтобы я ретировался из коридора. Когда я отправлюсь восвояси, хохмач выскользнет из чужой спальни, добежит до своей и завтра снова будет пугать нас.

Я поколебался и осторожно постучал в дубовую дверь.

— Надежда Васильевна, откройте.

В ответ не раздалось ни звука.

— Пожалуйста, отоприте, — попросил я.

Домработница не отреагировала.

Мне пришлось сильнее барабанить в створку.

— Будьте добры, впустите меня. Это Иван Павлович.

Но прислуга не отвечала. Я навалился на дверь, несколько раз толкнул ее и оставил попытки сломать дубовую панель.

— Что вы делаете? — раздался за спиной еле слышный голос.

— Хочу поймать безобразника, который разгуливает по зданию, — резко ответил я. Обернулся и воскликнул: — Родион? Я думал…