Смех и смерть

– Мой господин, в гладиаторских школах и на арене я известен как Легаре, так что можете меня так называть, коль вам будет угодно. Если же нет, то можете называть меня как вам заблагорассудится.

– Ну Легаре так Легаре, че бубнить-то. А вы что тут забыли? – Искендар повернулся к страже. – Кажется у меня теперь есть телохранитель, так что вам не обязательно мозолить мне глаза.

– Милорд, наша задача охранять Вас, – сказал один из стражников. Из-за глухого шлема его голос был похож на голос разгневанного подземного духа.

– Так делайте это так, чтобы я вас не видел и не слышал. Видеть я вас должен при официальном выходе в город или на прием. В остальное время мне будет хватать Легаре, – Искендар указал на стоящего словно камень юношу, – и если мне что-то будет нужно или он меня не устроит, то я вам сообщу. Так что теперь оставьте меня.

С тех пор юноша стал тенью Искендара. Как оказалось, у юного хозяина тоже нет друзей, потому что с простолюдинами общаться нельзя, а в среде знати с ним стараются не общаться, считая его проклятым. Некоторые слова, в том числе и его собственное имя для него оказалась либо почти, либо совершенно невыговариваемыми. Так что Легаре начал называть Искендара Лисару.

Благодаря даже своему начальному образованию Легаре мог поддержать беседы на многие темы. Сначала они разговаривали о поэзии, потом перешли к более простым вещам. День за днем Лисару проводил все больше времени в сопровождении своего телохранителя. В конце концов он смог выторговать у отца вольную для Легаре.

Правда последнее было не столько заслугой Лисару. Его отец довольно часто после заката звал Легаре в свои покои, где его похотливый разум и развратные старческие ручонки могли в полной мере насладиться молодой плотью юноши. Но Легаре уже к этому привык, тем более что за то, что он спал с хозяином, ему выделили сначала отдельную комнату, затем он начала питаться как полноправный воин дома, а затем у него завелись дорогие одежды и личные деньги.

Но все это юноша получил не только за прекрасные волосы и упругую задницу. Отец Лисару почти сразу распознал в юноше потенциал убийцы, так что Легаре отправляли на задания по устранению неугодных. Возросшая жажда убийства из-за того, что юноше нужно было куда-то деть свой гнев, вкупе с мастерством владения оружием превратили юношу в настоящий кошмар. Скоро по подворотням и темным углам таверны заговорили про некого Арлекина, танцующего убийцу. Мол, он в кружится в танце свистящих мечей и каждый, кто видел этот танец, умирал в ту же ночь.

Помимо постоянной боевой практики Легаре так же начал спарринговать с Лисару после того, как прежний учитель фехтования попытался обокрасть хозяина дома, а после бесследно исчез. В сыне хозяина чувствовалась некая звериная мощь, которая с лихвой компенсировала некую неуклюжесть и деревянность юноши. С каждым разом Легаре приходилось быть серьезней и серьезней, так как его подопечный делал большие успехи. Любимым же оружием Лисару были орочьи парные сабли, что больше напоминали два огромных мясницких ножа.

Так юноша не заметил, как пролетели три года. За это время он сошелся с домашней прислугой, по большей части состоящей из гноллов. Узнал, что мать Лисару действительно была из гноллов, а после того, как смогла родить мальчика была убита. Также стало известно, что ни одна другая женщина не смогла родить хозяину дома мальчика. За что умерщвлялась с ребенком в ту же ночь.

Юноша мог бы даже назвать Лисару своим другом, настолько хорошо они общались. Но что-то мешало ему это сделать, может быть из-за того, что внутри него клокотала ярость. Он хотел убить всех, кто был причастен к тому, что он здесь и сейчас, в положении чуть выше раба.

Но в Лисару он видел родственную душу. В основном все вопросы решались за спиной у юноши и ему остается только подчиняться воли отца. Что ему постоянно приходится носить маску, чтобы никто не видел его звериной пасти, в три ряда усеянной тонкими и острыми клыками, что постоянно ранят его язык. Из-за чего он постоянно облизывает губы. Также Легаре узнал, что юноша ненавидит своего отца за то, что он делает, но вынужден подчиняться. Потому что в противном случае его будут пороть. А также он узнал про пристрастие юного господина к сырому мясу, в особенности свежему, ещё пропитанному кровью своей жертвы.

Однажды ночью Легаре залез по виноградной лозе в комнату Лисару. Охрана на это не обратила никакого внимания, так как парень делал так довольно часто и все считали их с юным господином любовниками. На руку этой теории играла внешность Легаре, который был женственней некоторых наложниц хозяина дома.

– Лисару, ты спишь? – юноша уселся на мраморный подоконник.

– Да, так что говори быстрее, – услышал он бормотание из-под балдахина.

– То, что ты мне говорил сегодня. Ты это серьезно?