Смех Циклопа

Поколебавшись секунду, он убрал ларец в сумку. В коридоре уже слышались грохот сапог и бряцание оружия. В другую, более вместительную сумку Бомарше сложил часы, пистолет и скрипку. Солдаты уже ломились в дверь, он едва успел выпрыгнуть в окно, где товарищ по Великой Ложе Смеха ждал его с лошадьми. Они помчались прочь.

Отъхав на приличное расстояние перешли на рысь, и Бомарше начал расспрашивать своего спасителя:

– Что произошло?

– Члены Комитета общественного спасения обезумели, они доносят на друзей и убивают друг друга. Робеспьер превратился в кровавого тирана. Дантона арестовали!

– Дантона? Да они с ума сошли!

– Кровь призывает кровь. От них теперь надо держаться подальше.

– Куда мы едем?

– Далеко.

Неожиданно путь им преградила баррикада. Со всех сторон к ним бежали солдаты.

– Спасай сокровище, – сказал Бомарше. – Им нужен я.

Его товарищ скрылся с бесценной ношей. Бомарше арестовали и заключили в тюрьму «Аббатство». Процесс над ним вышел очень громким. Благодаря своему ораторскому таланту он сумел избежать гильотины. Несколько друзей, еще сохранивших влияние, помогли ему найти убежище в Гамбурге.

Бомарше дождался, когда стихнет революционная буря, вернулся во Францию в 1796 году и закат своей жизни посвятил аэронавтике. В 1799 году обессиленный, разочарованный во всем человек, который был часовщиком, музыкантом, дипломатом, шпионом, торговцем оружием, комедиографом, писателем, решил свести счеты с жизнью. Ему было шестьдесят семь лет, когда он отправился в Бретань, нашел тайное место, прошел через множество дверей и открыл бесценный ларец, спрятанный его старым товарищем.

Через несколько секунд он умер с улыбкой на губах.

Великая Книга Истории Смеха.

Источник: Великая Ложа Смеха

104

Скелет динозавра так огромен, что за ним не видно потолка. Кажется, что острые зубы готовы впиться в жертву.

Исидор и Лукреция в Музее естествознания.

– Да, я работал на Циклопа. Каждый, кто хоть в какой-то степени связан с миром юмора, так или иначе работал на Дария Возняка. А что делать? Жалкой зарплаты Национального центра научных исследований на жизнь не хватает. Да, я провел то самое исследование, и, кстати, мне хорошо заплатили.

Профессор Анри Левенбрук ведет их к галерее эволюции. Больших динозавров сменяют более мелкие животные. Разглядывая длинный ряд рептилий, словно выстроившихся в очередь за получением разума, Лукреция делает записи в блокноте.

– Почему Дарий так интересовался «Шуткой, Которая Убивает»? – спрашивает она.

– Вы, наверное, знаете, что сейчас в масштабе всей планеты идет война между индивидуальным и индустриальным юмором. И индустриальный юмор уже почти победил. Сильные пожирают слабых. Это закон эволюции. Динозавры пожирают ящериц.

– Но динозавры исчезли, – замечает Лукреция.

– Битва еще не закончена. Ставки в игре весьма разнообразны. И тот, у кого окажется «Шутка, Которая Убивает», получает серьезный перевес над противником. «Шутка, Которая Убивает» – это Грааль, Экскалибур, священное оружие, придающее легитимность действиям обладающей им стороны.

– Итак, вы выбрали лагерь. Вы встали на сторону динозавров, воюющих против ящериц, – говорит Лукреция.

Профессор Анри Левенбрук поглаживает бороду.

– Я бы сказал, на сторону юмора будущего, воюющего против юмора прошлого.

– Вы ошибаетесь. У промышленного юмора нет будущего, – убежденно отвечает Лукреция. – Юмор – это последний оплот, который устоит перед большими деньгами. Никогда анекдот, изготовленный поточным способом, не будет остроумнее анекдота ручной работы. Маленький размер имеет свои преимущества. Вас еще ждут сюрпризы.

Она указывает на часть экспозиции, изображающую метеоритный дождь, погубивший динозавров, и на чучело маленького теплокровного животного, похожего на землеройку.

– То же самое говорили и о музыке. Слышали «Топ-50» на радио? Все песни там состряпаны из того, что когда-то имело успех. Они слегка переработаны – ровно настолько, чтобы избежать обвинения в плагиате.

– Музыканты из «Топ-50» ничем не рискуют, – подтверждает Исидор.

– Или просчитывают допустимый риск. Специалисты по маркетингу манипулируют общественным сознанием. Вот они, новые повелители экономики! А напоследок все посыпается блестками, клипами, пестрыми нарядами. Упаковка подменяет содержание.

В экспозиции «Эволюция видов» профессор показывает гостям пестрых птичек, похожих на маленьких павлинов.

– Это не преимущество, не отличие и не новое качество, – говорит Лукреция.

– Производители музыки и юмора пытаются охватить самый широкий пласт населения. Авторов слов и композиторов уже давно просят следить за веяниями моды.

Профессор Левенбрук указывает на чучело пингвина.

– С юмором будет точно так же. Смех превратился в такой же коммерческий продукт, как и все остальное.

Исидор не следит за спором. Они медленно проходят мимо слонов, львов, леопардов, страусов, газелей.

– Ваше расследование остановилось на отъезде Бомарше в Карнак. Что вы узнали о «Шутке, Которая Убивает»?

Они подходят к крупным обезьянам: гориллам, шимпанзе, орангутанам.