Читаем Смех Циклопа полностью

Она отлично себя чувствует. Она ощущает, как по венам стремительно бежит кровь, полная жизни, бурлящая знакомыми ей гормонами.

Гормонами любви к приключениям.

<p>65</p>

– Мама, я хочу познакомить тебя со своей новой девушкой. Но я пригласил еще шестерых ее подружек. Интересно, узнаешь ли ты ту, которую я выбрал.

Мать приглашает девушек в дом и угощает пирожными. Взволнованный сын спрашивает:

– Ну, мама, которая из них?

– Та, что в красном платье.

– Да, это она! Как ты догадалась?

– Она одна мне не понравилась.

Отрывок из скетча Дария Возняка «Война полов на ваших глазах»

<p>66</p>

Квадратное лицо, густые светлые брови и бородка.

– Согласно самым полным исследованиям, юмор возник примерно четыре тысячи лет назад в Шумере. Там обнаружили первый официально зарегистрированный анекдот.

Исидор в Музее естествознания, разговаривает с человеком в белом халате, на нагрудном кармане которого вышито: «Проф. А. Левенбрук».

– Именно там зародилась письменность, – говорит Исидор. – То есть первые анекдоты находят там, где находят… первые тексты.

– Верно, – соглашается ученый.

– Это как в анекдоте про человека, который искал ключи под фонарем. Его спрашивают: «Вы их здесь потеряли?» – «Нет, но здесь светло». Но продолжайте, профессор, я вас слушаю.

– Мне нравится ваш пример. Клинопись на глиняных табличках, первое светлое место в истории цивилизации наших предков. Там мы и ищем.

– Быть может, есть и более ранние свидетельства… Более древние, – уточняет Исидор. – Скелеты первых людей нашли в торфяниках. А ведь, наверное, был где-то кто-то еще, кто не упал в торфяник.

Они проходят по залам Музея естествознания мимо чучел животных, застывших в агрессивных позах.

– Мой английский коллега профессор Пол Макдоналд из Уолверхэмптонского университета в 2008 году впервые всерьез занялся изучением происхождения юмора. Он нашел в самых древних текстах «ископаемые анекдоты».

– И какова первая шумерская шутка?

Профессор Левенбрук открывает большой шкаф и достает папку.

– Предупреждаю, она не кажется смешной вне контекста.

Он достает из папки фотографию глиняной таблички, покрытой клинописью.

– Подпись гласит, что ее изготовили в 1908 году до нашей эры, ей три тысячи девятьсот восемь лет. Датирование по углероду-14, конечно. Текст перевели лингвисты. Слушайте внимательно.

Шутка № 1, Шумер.

«Никогда не бывало, чтобы молодая женщина не пукнула, сидя на коленях у мужа».

Наступает неловкая тишина. Исидор покашливает.

– Вы уверены, что это первая шутка в истории человечества? – спрашивает он, записывая ее в айфон.

– Это первая шутка, официально признанная учеными. Историки, переводившие текст, не ожидали найти сообщение такого рода. Шутку надо соотносить с культурой эпохи и обычаями.

Профессор Левенбрук листает записи.

– Профессор Макдоналд работал над рукописями и других стран. Вот вторая найденная им древняя шутка. На этот раз Египет, 1500 год до нашей эры.

Он хочет произвести на гостя впечатление и читает медленно, как заклинание.

Шутка № 2, Египет.

«Как развлечь заскучавшего фараона?

Пусти по водам Нила корабль с молодыми женщинами, на которых нет ничего, кроме рыболовных сетей, и предложи фараону отправиться на рыбалку».

Опять пауза. Исидор прижимает палец к губам.

– М-м… Я понял. В первом случае смех вызывает слово «пукать», а во втором – образ голых женщин.

Профессор Левенбрук подтверждает:

– Это основа древнего юмора. Все шутки, найденные нашими исследователями в Китае, посвящены либо теме ниже пояса, либо насмешкам над иностранцами и женщинами. Позже начинают смеяться над людьми с различными физическими особенностями: над толстяками, коротышками, лысыми. Древние евреи шутили над характером своих матерей. У них впервые появилась самоирония. Только греки начали смеяться над человеческой глупостью вообще. Они же придумали шутки на основе логики.

Профессор подходит к другому шкафу, достает еще один документ.

– Это «Филогелос».

– Что это такое?

– В переводе с греческого «фило» – «любящий», а «гелос» – «смеяться». Первый сборник анекдотов. Я вам переведу.

Шутка № 3, Греция.

«Человек, у которого дурно пахло изо рта, жарил колбасу и так энергично дул на нее, что она превратилась в собачье дерьмо».

– Когда появился этот сборник?

– «Филогелос»? За триста шестьдесят пять лет до нашей эры. Прочту вам еще один анекдот.

Шутка № 4, Греция.

«Один кимеец был в бане, когда началась гроза. Чтобы не вымокнуть он нырнул в бассейн».

– Кимейцы были у них кем-то вроде наших бельгийцев?

– Что-то вроде того. Каждый народ выбирает предметом насмешек представителей какой-нибудь национальности, обычно жителей небольшой соседней страны. Хотите еще?

Шутка № 5, Греция.

«Один человек ненавидел жену. Она умерла. Проходя мимо похоронной процессии, кто-то спрашивает: „Кто это упокоился в мире?“ Человек отвечает: „Я, как только стал вдовцом“».

– Так вот кто был предшественником Саша Гитри!

Перейти на страницу:

Все книги серии Отцы наших отцов

Похожие книги

Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Детективы / Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза
Север и Юг
Север и Юг

Выросшая в зажиточной семье Маргарет вела комфортную жизнь привилегированного класса. Но когда ее отец перевез семью на север, ей пришлось приспосабливаться к жизни в Милтоне — городе, переживающем промышленную революцию.Маргарет ненавидит новых «хозяев жизни», а владелец хлопковой фабрики Джон Торнтон становится для нее настоящим олицетворением зла. Маргарет дает понять этому «вульгарному выскочке», что ему лучше держаться от нее на расстоянии. Джона же неудержимо влечет к Маргарет, да и она со временем чувствует все возрастающую симпатию к нему…Роман официально в России никогда не переводился и не издавался. Этот перевод выполнен переводчиком Валентиной Григорьевой, редакторами Helmi Saari (Елена Первушина) и mieleом и представлен на сайте A'propos… (http://www.apropospage.ru/).

Софья Валерьевна Ролдугина , Элизабет Гаскелл

Драматургия / Проза / Классическая проза / Славянское фэнтези / Зарубежная драматургия