Читаем Смехачи Мейерхольда полностью

Следующий фильм с его участием назывался «Швейк готовится к бою». Структура картины была сродни «Киносборникам». Пунктиром показаны приключения Швейка в захваченной немцами Праге. Как всегда, завзятый балагур рассказывает окружающим забавные истории, которые разыгрываются на экране. В фильме всего две новеллы, Гарин играет в первой из них — «Моды Парижа», автор сценария и режиссёр Климентий Минц.

Действие происходит в модном магазине французской столицы, оккупированной немцами. Под давлением обстоятельств работники магазина вынуждены поменять витрину. На ней красовались сидящие за столом женская и мужская фигуры, демонстрирующие изысканную одежду. Сейчас от оккупантов поступило распоряжение: мужчина должен показывать форму немецких вояк. Уже изготовлен манекен, работник магазина Франсуа (Гарин) вот-вот должен установить его в витрине.

Неожиданно в магазин заходит наглый немецкий офицер (его роль играет ещё один замечательный комик Сергей Мартинсон). Внешне он как две капли воды похож на новый манекен. Офицер накупил для своей фрау женских нарядов и украшений на большую сумму. Когда же понадобилось расплачиваться, он полез во внутренний карман кителя и вдруг, вместо бумажника, достал пистолет. Офицер забрал у перепуганного хозяина покупку. Однако, прежде чем уйти, присел на стул, снять прилипшую к сапогу бумажку. А пистолет положил рядом на прилавок.

В это время из подсобки выходит Франсуа. Видит «манекен». Он сгрёб его в охапку, чтобы отнести на место. Тот стал вырываться, завязалась потасовка, в результате которой Франсуа без лишних слов схватил пистолет и застрелил фашиста. Затем он, директор (Пётр Галаджев) и продавщица (та самая Мария Барабанова из «Принца и нищего») усадили мёртвого оккупанта на стул в витрине и прикрепили на его китель ценник. Закончив таким образом работу над дизайном, вся троица с чувством хорошо исполненного долга покинула магазин «Моды Парижа»…

Эта картина на экраны не вышла. Она была запрещена по личному распоряжению начальника Главного политического управления Красной армии А. С. Щербакова без объяснения причин.

Относительно большую роль Гарин сыграл в ура-патриотическом фильме «Иван Никулин — русский матрос». При всём уважении к режиссёру Игорю Савченко эту его картину всё же следует отнести ко «второй лиге». В рейтингах советских фильмов, посвящённых Великой Отечественной войне, она упоминается крайне редко. Если же входит в список, то находится где-либо ближе к концу. В анналах осталась лишь проникновенно исполненная Борисом Чирковым песня «На ветвях израненного тополя…» (музыка С. Потоцкого, слова А. Суркова), она вообще считается одной из лучших о войне.

Прежде всего фильм подводит худосочный сценарий. Хотя драматург Леонид Соловьёв написал его, основываясь на собственных впечатлениях военного корреспондента, и в основу положены реальные события, на экране они выглядят очень надуманными. Группа черноморских моряков, возвращаясь после лечения в госпитале, попадает в немецкое окружение. Казалось бы, положение хуже губернаторского. Но это только на первый взгляд. Проявив недюжинную находчивость и смекалку, бравые моряки сильно потрепали превосходящие силы противника и обратили чудом уцелевших немецких захватчиков в бегство.

Гарин играет здесь единственного штатского — стрелочника отдалённого разъезда Тихона Спиридоновича. На фоне высоких и статных краснофлотцев его немолодой субтильный персонаж производит комическое впечатление. Над каждым словом этого сугубо штатского человека моряки хохочут, правда, в высшей степени дружелюбно. Понимают: пусть не знает военной терминологии, ничего не соображает в тактике и стратегии, зато это наш человек, на такого в трудную минуту можно положиться. Он действительно не сплоховал — оставшись один, первый раз в жизни взяв в руки оружие, застрелил трёх прикативших к разъезду на дрезине немцев, а четвёртого взял в плен. Видя такое дело, моряки приняли железнодорожника в свой отряд.

По законам жанра, чтобы драматическое произведение не превращалось в патоку, по ходу действия должны быть жертвы. К огорчению зрителей, в финале «Ивана Никулина…» от осколка мины гибнет Тихон Спиридонович — добросовестный, старательный человек, трогательно сыгранный Гариным.

Гарин не пытается комиковать, однако с его привычным амплуа всё равно поневоле получается «Бабетта идёт на войну». Вдобавок у Тихона Спиридоновича есть большой диалог с Марусей, которую играет Зоя Фёдорова. А тут уже у всех зрителей ещё свежа в памяти «Музыкальная история», вот куда занесло Белкину и Тараканова…

В глубине души Гарину импонировала серьёзность, с какой зрители относились к актёрской работе. Из-за подобного отношения случались всякие курьёзы. Возвращаясь после фронтовой поездки, одна из машин с участниками концертной бригады потерпела аварию. Больше всех пострадала Зоя Фёдорова, которую Гарин привёз ночью в кремлёвскую больницу. Поскольку ей было трудно идти, Эраст Павлович попросил в приёмном покое прислать за больной санитаров с носилками. Дежурный заартачился:

— Нет, пусть сама идёт сюда.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное