Смена климата (СИ)

Противник выставил оцепление и на поверхности, и в тоннелях под «Крепостью». Улицы оцепили венаторы, а комес и его бойцы, знавшие подземелья Лондона и домашних графств, как свою ладонь, перекрыли выход в катакомбы. Они тут обитали с незапамятных времен, еще до того, как Рейвен стал тийрмастером, а за такой срок даже слепой склеротик изучил бы территорию во всех трех измерениях.

Венаторам и вампирам нельзя было встречаться в бою — они инстинктивно могли начать убивать друг друга. Заноза вообще не представлял, как обществу Мюррей и Рейвену удалось договориться хоть о каком-то взаимодействии. Мертвые под землей, живые — на улицах, и те, и те знают друг о друге… На месте комеса, он поднялся бы на поверхность и истребил всех, кого увидит. Этой ночью не ошибешься: любой вооруженный человек в квартале либо венатор, либо боец «Турецкой Крепости». Спускаться в подземелья на месте командира венаторов, правда, не стал бы. В прямом боевом столкновении у живых против мертвых шансов было немного. Даже у таких необычных живых, как бойцы «Мюррей». Но, будь Заноза командиром охотников, он все равно постарался бы предпринять что-нибудь, чтобы как можно меньше бойцов комеса уцелело этой ночью.

Потому что… надо убивать.

Он не очень понимал, как пришел к этой мысли. Все случилось быстро: солнце пошло к закату и вместе с сумерками появилась уверенность, что надо убивать.

Кого?

Получалось, что всех.

Но почему?

Следовало думать не о том, почему, а о том — как?

Но если не понять, почему, то он придумает — как, и тогда убьет… всех.

Кого?

Нет, не Хасана, не его людей и Слуг. Всех остальных. Кого увидит. Кого успеет. Пока не убьют его. И хорошо. Почему-то — еще одно «почему», на которое не было ответа — хорошо было все, что касалось глагола «убить» и существительного «смерть». Это было хорошо для Хасана. Это было плохо для Хасана.

Так хорошо или плохо?

Получалось, что и то, и то.

Но почему так получалось?

— Где бы ты расставил снайперов, чтобы никого не выпустить из «Крепости»? — спросил Хасан.

Они были в зале для тактических занятий. Тот кишел вооруженными людьми, но перед доской, на которой висела подробная карта квартала, Заноза с Турком оставались вдвоем. Неподвижный элемент в слаженно работающем механизме «Крепости». Мертвецкий островок покоя.

— Я не из тех, кто их расставляет, — напомнил Заноза, прикидывая, откуда бы он ожидал выстрела, выйдя из-под защиты этих стен, — я из тех, на кого они охотятся. Здесь? — он воткнул кнопку в крышу одного из зданий на карте, — еще здесь и здесь. Больше не надо, по-моему. Одновременно всех троих ниоткуда не видно. Как ни крутись, а пулю поймаешь.

— Здесь, — Хасан вытащил вторую кнопку и переткнул на соседний дом. — Два из трех. Неплохо.

— Зачем спрашивал?

С самого начала ясно было, что Турок знает, где расставлены снайперы. Вопрос он задавал не для того, чтобы их найти, и уж точно не для того, чтобы получить тактический совет. Заноза вообще не был тактиком.

— Чтобы мозги твои запустить, — Хасан постучал его пальцем по лбу, — бесценные. Ты без стартера не включался, не заметил?

Не заметил. Хуже того, только что снова чуть не выключился, когда понял, что остался стоять рядом с Турком, вместо того, чтоб отойти, не дать снова до себя дотронуться.

Он позволил это вчера, когда Хасан приковывал его к Раме. Позволил куда больше. Но вчера все было иначе. Наркотик действовал, изменял его, делал другим и для себя, и для Турка. Разве нет?

Сегодня только началось, а дозы уже ощутимо не хватало.

— Я думал, — сказал Заноза, снова пытаясь сообразить, о чем же он думал, если додумался до того, что без смерти не обойтись.

— Дело хорошее, но несвоевременное. Сосредоточься лучше на наших задачах. Мы должны быстро и незаметно проложить выход из оцепления. По поверхности. Потому что подземелья…

— Искажены, — не так-то просто оказалось перестать думать, но «стартер» сработал. — Трое из бойцов комеса владеют «туманом».

— Нам известно о пятерых. Двое освоили «туман» настолько, чтобы искажать пространство, сравнительно недавно.

— Когда я уже забил на них на всех. Они знают, что вы заминировали тоннель, ведущий к «Крепости», и ищут мины.

— Это займет их на какое-то время, — хмыкнул Хасан.

Быть не могло такого, чтоб тоннель оказался не заминирован. Если мины нельзя найти, это не означает, что их нет, это означает, что их нельзя найти. Выход из тоннеля сейчас тоже нельзя найти, но он есть.

— При необходимости, выход мы найдем. Мои люди многое могут. Но столкновение с вампирами чревато столкновением с духами, помогающими Рейвену.

— Здесь, внутри, все тоже должно было исказиться, — сообразил Заноза.

Хасан лишь едва заметно пожал плечами. Уж точно, его люди могли многое, если им хватало умений противостоять «туману», наведенному старыми мертвяками. И ни хрена они были не люди, они были Слуги, но Хасан называл их людьми, и поправлять его Заноза не собирался.