Смена Особого Назначения (СИ)

Из нас ни один не просил о пощаде,

Никто не сдался врагу!

Другие утешили вдов белогрудых,

Собрали в мешки казну.

А мы за воротами сном беспробудным

Которую спим весну!

Жестокую мудрость, подобную нашей,

Постигнут в свой смертный час...

Так налейте наёмникам полные чаши —

Пусть выпьют в память о нас!

(САГА О НАЕМНИКАХ дом ветров)

Дальше так и поехало, ребята менялись гитарой, наполнялись кружки, чай и горячий шоколад сменили глинтвейн, постепенно пустели скатерти со сладостями.

-А давайте нам уже Шкип что-нибудь сыграет, хватит ему отлынивать?

-Гера!

-Ты же учился.

-Да пошли вы!

-Да ладно тебе стесняться то…

-Отвалите, сказано!

-Шкип абсолютно не умеет играть, от слова совсем, -прошептала Лапа Оксане Сергеевне на ухо, –пытался как-то научиться, ничего не вышло, вернее это был редкостный кошмар. На моей памяти, это то немногое, в чем наш командир потерпел неудачу. А остальные с тех пор, при любом случае, ему это припоминают.

-А как так может быть? Он же командир и его приказы, как ты говорила, выполняете безоговорочно, а тут такое?

-А почему бы и нет? Это же не вовремя боевой операции, тренировки или учебы. Там да, такого никто себе не позволит, а Шкип не спустит, а в такой ситуации, почему бы не пошутить над дорогим командиром.

-Хм, а может Оксана Сергеевна нам что-то сыграет? – с невинным видом предложила Шкода.

-Шкода!

-Да я чего? Я ничего.

Моментально воцарилась вопросительная тишина… Но если они думали ее смутить, то просчитались, гитара была одной из немногочисленных отдушин Оксаны Сергеевны, своей у нее конечно не было. но приходить в училище на кружок гитары и пользоваться учебной никто не мешал. Поэтому раздумывала Оксана Сергеевна не долго.

-Легко, гитару!

Немного перебрав струны, привыкая к чужому инструменту и проверяя настройку, Оксана Сергеевна на секунду задумалась.

-Конечно я не знаю настолько специфичного репертуара, как тот, что здесь уже звучал и мои песни могут показаться вам не интересными, но я попробую. Ну, начнем?

Заиграли первые аккорды, серебристым ручейком полился голос Оксаны Сергеевны:

Дождик слизывал следы

Незалеченной беды.

У певца гулял кадык:

Лада-ладушки-лады...

Лада-ладушки-лады!

Князь вернулся из Орды.

Князь вернулся - будет пир,

Князь вернулся - значит, мир.

Значит, зазвенит трава,

Значит, баба - не вдова,

Для ограды из колов

Не нарубит смерть голов.

По обугленным домам,

По разграбленным церквам

С воем не пойдет юрод

Лаской утешать сирот.

Дикий хохот тетивы

Кровью не зальет ковыль.

Не бывать лихой беде -

Дань уплачена Орде.

Медом давятся мужи,

Дети не едят коржи,

У певца дрожит кадык:

Княже, ладушки-лады...

(Ладушки. Авт Витаков)

-Обалдеть! -прошептал кто-то.

-Еще, Оксана Сергеевна, еще, просим!

-Конечно.

-Над землёй бушуют травы,

облака плывут, как павы.

А одно, вон то, что справа,-

Это я,это я,это я...

И мне не надо славы.

Ничего уже не надо

Мне и тем, плывущим рядом.

Нам бы жить - и вся награда.

Нам бы жить, нам бы жить, нам бы жить -

А мы плывём по небу.

Эта боль не утихает.

Где же ты, вода живая?

Ах, зачем война бывает,

Ах, зачем, ах, зачем, ах, зачем? –

Зачем нас убивают?..

А дымок над отчей крышей

Всё бледней, бледней и выше.

Мама, мама, ты услышишь

Голос мой, голос мой, голос мой -

Всё дальше он и тише...

Мимо слёз, улыбок мимо

облака плывут над миром.

Войско их не поредело,-

Облака, облака, облака...

И нету им предела!

Над землёй бушуют травы,

облака плывут, как павы.

-Мне кажется, я больше никогда не возьму в руки гитару, если нельзя играть так же, то нет смысла играть вообще.

-Сколько пафоса, куда деваться, ты и так ее в руки не берешь, так как играть не умеешь, хотя в чем-то ты права…

-Люди, помогите, я кажется оглох! Я теперь ничего кроме голоса Оксаны Сергеевны слышать не могу!

-Легко! -звонкий звук подзатыльника.

-О, уже все нормально!

-Вот видите, волшебный дружеский подзатыльник способен на настоящее чудо.

-У вас восхитительный голос, Оксана Сергеевна.

-Спасибо.

Народ постепенно оживал, отходя от некоторого культурного шока.

-Оксана Сергеевна, а спойте еще что-нибудь?

-Хорошо, но только чур, последнюю?

-Конечно. конечно!

-Сталь, я думаю, это для тебя,- сказала Оксана Сергеевна, перебирая аккорды:

Мне снился сон. Я был мечом.

В металл холодный заточен,

Я этому не удивлялся.

Как будто был здесь ни при чем.

Мне снился сон. Я был мечом.

Взлетая над чужим плечом,

Я равнодушно опускался.

Я был на это обречен.

Мне снился сон. Я был мечом.

Людей судьей и палачом.

В короткой жизни человека

Я был последнею свечой.

В сплетеньи помыслов и судеб

Незыблем оставался я.

Как то, что было, есть и будет,

Как столп опорный бытия.

Глупец! Гордыней увлечен,

Чего хотел, мечтал о чем?!.

Я был наказан за гордыню.

...Мне снился сон. Я БЫЛ мечом.

Смолкли последние аккорды, но вокруг стояла гробовая тишина. Внезапно, плавным текучим движением встала Сталь, резко подойдя на несколько шагов к Оксане Сергеевне, она медленно склонилась в поклоне, задержалась на секунду, выпрямилась, затем развернувшись, быстро вышла на улицу.

-Я что-то не так сделала?

-Все нормально, не переживайте, она не обиделась, это ее высшая степень благодарности, вы ее сумели впечатлить!