Смена Особого Назначения

— Ты прости меня, — сказал вдруг Шкип, не переставая работать расчёской. — Я был неправ.

— Ты это о чем? — настороженно спросила девушка.

— Я о вчерашнем.

— Да ну, ерунда же.

— Нет, не ерунда, я больше не хочу с тобой ссориться. Мне это важно. И я был не прав.

— Я, а самом деле не обиделась, но, если тебе это важно, я прощаю тебя.

— Спасибо. В ответ могу побыть немного волшебником, попробую выполнить какую-нибудь твою просьбу. — предложил Шкип

— Неожиданно. Я подумаю. — лукаво улыбнулась девушка.

— Хорошо, все готово, смотри.

— Идеально, если выпрут с армии, иди в парикмахеры. — оценила Оксана после того, как нагляделась в зеркало.

— Боюсь семья не оценит. На дискотеке будешь, присмотри там за моими. — покачал головой Шкип.

— Конечно. — кивнула Оксана

Дождавшись, когда Оксана Сергеевна уйдет, Шкип включил смарт:

— Лапа, присмотри за Ласточкой на дискотеке, а то ее привычка влипать в разные ситуации напрягает.

— Принято. — последовал четкий ответ.

— Грэй?

— На приеме.

— Ты на отряде. Я пока в виртуал, через час — другой буду.

— Принято.

Шкип вышел из своей комнаты, залез в вирткапсулу. Когда он, через некоторое время, вылез, то с некоторым удивлением заметил, что отряд, спать как-то не собирается, обычной движухи перед отбоем-не было.

— Грэй, я типа не понял, что у нас такое тут происходит?

— Шкип, это мы с Лапой виноваты, — подошла к нему с улыбкой Оксана Сергеевна. — подумали немного посидеть с гитарой и чаем. А Сталь в лес ушла с боккэном. Ждали твоего решения.

Вся хитрость была как на ладони, Шкип моментально догадался, от кого отходила инициатива, а Лапу и Оксану Сергеевну пустили как тяжелую артиллерию. Да и ладно.

— Да почему бы и нет. Но с тебя пара песен. — махнул рукой он.

— Конечно.

Началась обычная в таких случаях подготовка. Ребята натащили ковриков, подушек, складных стульчиков, Кацман вскрыл «каптерку», как обычно недовольно ворча, полез доставать «вкусняшки», чай.

— Шкип, таки запасы показывают дно, шо наполняет мое сегце печалью и скогбью, подобной всей скогби евгейского нагода.

— Хватит ныть, завтра закупишь. Даю добро.

— Ой, вей. Такой радости, не было с тех пор, как Давид победил Голиафа, живи сотню лет, добгый командир.

Наконец, вся суета утряслась, первым взял гитару Зингер.

Варвары! В хрип переходит крик.

Фыркает кровь из груди часового.

Всадник к растрёпанной гриве приник,

Вслед ему грохот тяжёлого слова…

Варвары! Вздрогнул седой Ватикан.

Тяжесть мечей и задумчивых взглядов…

Боли не знают, не чувствуют ран,

Не понимают что значит преграда.

Город ли, крепость, гора ли, скала…

Что бы ни стало — едино разрушат!

И византийских церквей купола

Молят спасти христианские души.

Но и сам Бог что-то бледен с лица…

Страх как комок обнажившихся нервов…

И под доспехами стынут сердца

Старых и опытных легионеров.

Хмурое небо знаменья творит,

Тучи в движении пепельно-пенном.

Варвары! Посуху плыли ладьи

К окаменевшим от ужаса стенам.

Быль или небыль о предках гласит…

Ждёт лишь потомков пытливого взгляда,

Как Святослава порубанный щит

На неприступных вратах Цареграда…

(Андрей Белянин)

— Оксана Сергеевна, вы готовы достойно ответить?

— Попробую, — ответила та, беря предложенную гитару.

По лунному лучу ссыпаясь пылью, в твое полузакрытое окно,

Касаюсь щек пушистою ковылю и проникаю горечью в вино.

Беспомощно ищу я тень улыбки, в глазах твоих, холодных как мистраль,

Скользнуло что-то легкой серой рыбкой, ты плачешь, только мне тебя не жаль.

Закрыться на замок предельно просто, в кругу из звезд и догоревших свеч.

Но чье угодно лопнет благородство, в ответ на безразличия картечь.

Немного слов, за слогом не гоняясь, сказать в свою защиту мне позволь:

"Не знаешь ты, как трудно жить, скрываясь и тайну превращать в слепую боль".

Слепой душе не достается жалость, коль скоро та к границе приведет.

Где нежность превращается в усталость и ненависть кривит победно рот.

Я снова в пустоту кидаю камень, на дне колодца видя влажный блеск.

У края замираю временами, надеясь на ответа робкий всплеск.(Канцлер Ги Романс Громеру)

Они так и менялись постепенно, иногда гитару брал кто-то еще из ребят, но всем было ясно, что сегодня ведут эти двое. Впрочем, как обычно. Но сегодняшний вечер был полон сюрпризов

— Ну, кто следующий? А то мы, с Оксаной Сергеевной уже притомились.

— Я! — неожиданно для всех сказал Шкип.

— ТЫ?

— Командир, при всем уважении….

— А я рискну. Кто-то что-то имеет против? Или хочет мне сказать? Гитару! — скомандовал Шкип.

Получив требуемое, Шкип взял пару аккордов. Тихо полилась мелодия. Конечно, Шкип не всегда попадал в ноты, пару раз сбился, да и голосом немного не дотягивал. но, это был первый раз, когда народ не пробивало на смех сразу же.

Холодный взгляд любовь таит

и красота гнетет и дразнит…

Прекрасны волосы твои,

но одиночество прекрасней.

Изящней рук на свете нет,

туман зеленых глаз опасен.

В тебе все музыка и свет,

но одиночество прекрасней.

С тобою дни равны годам,

ты утомляешь, словно праздник.

Я за тебя и жизнь отдам,

но одиночество прекрасней.

Тебе идет любой наряд,

ты каждый день бываешь разной.

Счастливчик — люди говорят,

но одиночество прекрасней.

Не видеть добрых глаз твоих -