Сменить мечту. История попаданки наоборот

Тревожные мысли о Евстрацком отступили, приятная усталость располагала к мечтательной дремоте. Хотелось сделать что-нибудь хорошее. Какие у нас руны на сохранность построек? Жаль, что я опасаюсь распыляться, а то бы была у вас Скиф и Риска, не конюшня, а релакс-центр для лошадей. Наверное, я все же задремала, потому что проснулась от колебаний настила, это Ирина потягивалась. Несколько секунд забытья что-то высвободили в подсознании и подарили мне четкое понимание: руны — это крайнее средство. Да, у меня есть некоторый запас магии, и тратить его для того, чтобы самоутвердится — преступно. Пока жизнь не загонит в безвыходную ситуацию, никакой магии. А Евстрацкий пусть готовит свои вопросы. Вопрос, это тоже информация. Зря я, что ли, в Теневой службе королевства три года отработала?

Вдали послышался звук мотора, за нами приехали.

Сына я нашла около загона с огромной пятнистой лошадью. Димка тоже был пятнистым, белые пятна и разводы на его одежде яснее ясного давали понять, что ребенку доверили красить ограждения левад, чем он с удовольствием и занимался.

— Это Черемиз, мам. Тот самый мустанг, про которого тетя Риса рассказывала. Он только мне позволяет тут красить, — гордо поведал ребенок, — на остальных кидается. Дяденьку, который прокурор, чуть за плечо зубами не тяпнул.

Хороший конь, правильный. На меня Чремиз особого внимания не обратил и я присоединилась к сыну в его созидательной деятельности. К тому времени, как мы управились, я, как и сын имела чубарый окрас, что неимоверно повеселило Раису, мустанг тоже ведь чубарый.

А дальше был вечер и много вкусной еды. Кто-то озаботился шампанским для дам. Внимание мужчин было приятно и ненавязчиво. Петр рассказал, что убрал ножи с рунами от соблазна подальше, ибо уже выиграл несколько серьезных пари с их помощью и больше спекулировать на чуде не хочет. Тайну ножей он больше не открывал никому.

Фрол создал вокруг нас некий круг заинтересованных лиц и с удовольствием живописал приключения Димки в кузне.

— Мужики, я таких приемчиков с девяностых не припомню, когда гопота проходу не давала. Он один с тремя управлялся, как я понял, долбил по болевым. Подленько, конечно, но эффективно.

— Скажешь тоже подленько, а трое на одного это не подленько? — Краш был категоричен, — тебе, Димка, надо в самбо записаться или айкидо…

— Я в фехтование хочу, — заупрямился ребенок.

Мужчины увлеклись обсуждением достоинств и недостатков видов единоборств, Ирину увел Фрол, а я осталась вне беседы и отошла к блюду с мясом, чем и воспользовался господин Евстрацкий. Отлично, и провоцировать не пришлось.

— Ну так расскажите мне, уважаемая, — растягивая слова начал он атаку, — откуда у бравого менеджера столько занимательных навыков?

— Не раньше, чем услышу внятное объяснение, почему, собственно, я должна это делать? Про ювенальную юстицию слушать не желаю, господин Евстрацкий. Я желаю услышать, зачем вам надо это знать.

Кое-кто отпора явно не ожидал, это наблюдение доставило мне удовольствие.

— Жорик, дамы бокал пустой, — брякнул кто-то мимоходом.

Надеюсь, что моя невосприимчивость к алкоголю, которая так раздражает Ирину, не подведет меня и сейчас, вина этот шакал не пожалел, впрочем, и себя не обделил. И даже стукнул своим бокалом о мой, странный обычай, но забавный.

— Знаешь, а я отвечу! Вот ты, вся такая нежная и особенная, как ты умудрилась своего мужика до убийства довести, а? — Неожиданная пьяная фамильярность немного испугала, это тактический ход или потеря контроля? А прокурор продолжал, — Ну не вяжется образ стервы, доведший мужика до тюрьмы и то, что я сейчас вижу. Два разных человека!

— А что, я из жертвы уже превратилась в обвиняемую? Не смешно!

— Да ладно тебе, всем понятно, что вы с Иркой Резаевой мужика обули, но не суть. Не понимаю…

— Что ты не понимаешь, Евстрацкий, — из темноты появилась Ирина, — Чудеса, знаешь ли, случаются. Она, между прочим, с того света вернулась. — Ирина перестала быть томной Багирой, Багира стала опасной. — Это, между прочим, не могло не повлиять на личность.

— Не бывает чудес!

— Я повторю свой вопрос, — при такой поддержке и гнев показать не грех, — зачем вы ко мне пристаете? Угрожаете?! Какое вам дело до меня и моего развода?

— Угрожает? — Ирка натурально оскалилась, сверкнув в темноте зубами, — чем?

— Ювенальной юстицией. Синяки Димкины углядел.

— Ну ты козлина, Жорик! — Фрол втянул воздух через сцепленные зубы и просипел, — уйди, а то зашибу.

— Это вы все тут никак не повзрослеете, Фрол! — Евстрацкий аж взвизгнул. — Допустим, у нее открылись какие-то способности, вы думаете ее в покое оставят? Она же, как дура непуганая, фокусы показывает! Лучше я ее на себя работать заставлю, на благо, так сказать, а не бандиты!

Ирка успела повиснуть на руке Фрола, Евстрацкий переменился в лице, ух, какое удовольствие доставило мне это зрелище. Подруга выхватила мой бокал и выпила. Залпом. Шампанское. Помотала головой и откашлялась.

— Все, — выдохнула она, — теперь не убью.