Смерч войны

Потом, когда началось наступление, надо было, вспоминал майор Джеффри Уайт из Дорсетского полка, «выдвинуть средний танк на теннисный корт и поставить орудие так, чтобы выбить дух из японцев, зарывшихся в землю, и поддержать атаку нашей пехоты»[604]. А японцы умели окапываться на террасах с такой тщательностью, что их практически невозможно было поразить с воздуха. Следующие два месяца 58-й полк Миядзаки отходил под ударами союзных войск, цепляясь за каждую террасу, за каждую гряду, и продержался дольше всех в дивизии, прикрывая отступление японцев. Командир, выжив, занял высокий пост в японской армии.

Тем временем 3-е соединение тактической авиации британских ВВС, начиная с 12 апреля, когда Мутагути перекрыл Кохимскую дорогу, непрестанно подбрасывало все необходимое осажденному Импхалу. За восемьдесят восемь дней блокады британские летчики доставили в город миллион галлонов бензина, четырнадцать миллионов фунтов продовольствия, двенадцать тысяч солдат и офицеров, вывезли тринадцать тысяч раненых. Как и прежде, первостепенную роль играло воздушное превосходство. Японское наступление захлебнулось из-за недостаточной воздушной поддержки и плохого снабжения, и 15-я армия Мутагути стала распадаться. Весь его план основывался на том, что японцы захватят склады союзников, но мертвая хватка 5-й и 23-й дивизий Слима лишила их этой перспективы. Сато начал отступление из Кохимы 31 мая, когда уже на убыль пошли муссоны. Мутагути винил Сато в том, что он слишком много сил бросил на Кохиму и не отправил хотя бы один полк в Импхал. Когда Сато появился в штабе Мутагути, тот вручил ему револьвер и белый платок, но генерал с возмущением отверг недвусмысленный намек командующего. Негодуя, он заявил, что спас сотни людей от бессмысленной гибели. Тем не менее его обвинили в «преднамеренном предательстве»[605].

Впервые японцы без боя покинули свои позиции 17 июня на хребте Мао Сонгсан, и через пять дней открылась дорога Импхал — Димапур. Численность некоторых подразделений катастрофически сократилась из-за потерь, болезней и побегов. От 15-й дивизии генерал-лейтенанта Масафуми Ямаути, например, осталось только полтора батальона. (Ямаути утешался сочинением стихов хайку.) «На дорогах месиво грязи, — писал майор Фудзивара Иваити, обучавший индийскую национальную армию, — реки вышли из берегов, невозможно не только ехать, но и идти… Почти все офицеры и солдаты переболели малярией. Свирепствует амебная дизентерия, почти у каждого бери-бери (авитаминоз)»[606]. Для Слима настало время начинать операцию возмездия за «У-Го». Войска Содружества потеряли у Импхала 12 603 человека (японцы — 54 879 человек, в том числе 13 376 убитыми). По некоторым данным, за всю кампанию «У-Го» погибло 65 000 японских солдат и офицеров[607]. Японцы отступали организованно, хотя переправлялись через Чиндуин под бомбами британской авиации и лишились всех танков и орудий, потеряв также 17 000 мулов и вьючных пони.

«У-Го», как считается, закончилась «крупнейшим поражением Японии за всю ее историю». Мутагути отправили в отставку, уволили, за исключением одного офицера, и весь штаб 15-й армии. Премьер-министр Хидэки Тодзио ушел в отставку 18 июля 1944 года. Если учесть, что ему сообщили о сражении за Мидуэй только через шесть недель, то вряд ли он был столь могущественным диктатором, каким его представляет западная мифология. Вся власть принадлежала высшему военному совету. Но он, конечно, был больше, чем «козел отпущения»: не случайно его казнили в 1948 году[608]. Бирма теперь была доступна для ее освобождения от японцев, и британская армия 19 ноября перешла через Чиндуин. «Последствия побед в Импхале и Кохиме, — написал историк, — превзошли все другие британские достижения на Дальнем Востоке, имевшие место после декабря 1941 года»[609]. Без излишнего пафоса можно сказать, что Британская империя спасла Индию от опустошительного японского режима, разорявшего Маньчжурию и Китай с 1931 года, а через десять лет распространившего свою мародерскую политику на страны Южной ресурсной зоны. Адольф Гитлер писал в «Майн кампф»: «Тот, кто думает, что Британия отпустит Индию, не пролив ни капли своей крови, проявляет прискорбное непонимание как уроков Первой мировой войны, так и настырности англосаксов»[610]. Через три года британцы ушли из Индии, не пытаясь удерживать ее силой оружия.

5

Жестокое обращение японской императорской армии с военнопленными-европейцами всегда следует рассматривать в общем контексте преступлений японской военщины против человечества, таких как бойня в Нанкине[611].[612]