Смерч войны

«Флот всегда считал своим долгом доставлять армию через моря к местам сражений и, если армия терпит поражение, забирать ее обратно. Если мы нарушим эту традицию, то солдаты не будут больше верить морякам, не чувствуя за собой их поддержки. Вы говорите, генерал, что на постройку нового флота потребуется три года. А я скажу вам так: на закрепление в сознании людей новой традиции нужно триста лет. Если, джентльмены, вы сейчас прикажете армии на Крите сдаться немцам, то флот пойдет туда и вызволит морскую пехоту».

Черчилль тем временем телеграфировал из Лондона: «В этот решающий момент войны особенно важна победа на Крите. Держитесь изо всех сил». Уэйвелл все же приказал Фрейбергу уходить с Крита, без техники, начиная с 28 мая. В продолжение последующих четырех ночей, совпавших с годовщиной эвакуации из Дюнкерка, с острова было вывезено 16 500 солдат и офицеров. Британские моряки потеряли 2011 человек убитыми и ранеными, потери армии составили 3489 убитых и 11 835 пленных, немцы потеряли 5670 человек[246]. Однако в ходе боев было сбито 220 немецких самолетов и 150 повреждено, и немцы больше не предпринимали воздушно-десантные высадки. Не сбрасывали они десантников и на Мальту, особенно уязвимую для нападения с воздуха.

Немецкая оккупация дорого обошлась грекам. За первые восемнадцать месяцев от голода умерло не менее 40 000 человек, а за годы войны население страны сократилось на 300 000 человек[247]. Единственным средством выживания служило оливковое масло, а булка хлеба стоила два миллиона драхм. Немецкая армия использовала самые варварские методы для того, чтобы держать население в страхе. 117-я егерская дивизия в декабре 1943 года в отместку за действия партизан расстреляла всех жителей мужского пола Калавриты на севере Пелопоннеса — 696 человек.

4

24 марта 1941 года Роммель начал наступление в Ливии. Войска Уэйвелла, рассеянные по политическим мотивам на огромном пространстве — в Греции, на Крите, на востоке Африки, в Сирии, Ираке, Палестине, Эфиопии и Египте, — не смогли сдержать Африканский корпус в Киренаике. О'Коннор получил приказ отойти в случае необходимости восточнее Бенгази, но не рассчитывать на получение подкреплений до мая[248]. В первый же день пала Эль-Агейла, и Роммель отправил 21-ю танковую дивизию по пустыне через Мекили к Тобруку, который немцы безуспешно пытались отобрать у 7-й австралийской дивизии с 10 по 13 апреля. Роммель перелетал с места на место на своем «физлер-шторхе» — один раз его чуть не сбили итальянцы — и наконец 14 апреля осел под Тобруком, чтобы взять измором 7-ю австралийскую дивизию генерал-майора Дж. Д. Лаварака — осада продолжалась долгих семь с половиной месяцев. 12 мая через Средиземное море было доставлено 238 танков и 43 «харрикейна», но положение защитников города оставалось по-прежнему тяжелым.

О'Коннора, одного из самых талантливых британских командующих, немцы взяли в плен 17 апреля и отправили в Италию. «Это было для меня страшным потрясением — попасть в плен, — говорил он потом. — Никогда не думал, что это может со мной случиться, слишком самонадеянно, может быть. Мы оказались в нескольких милях в тылу нашего фронта, заехали в пустыню и, так уж получилось, нарвались на отряд немецкой разведки»[249]. Генерал совершил побег в декабре 1943 года и затем сражался в Нормандии. Но в апреле 1941 года он был крайне нужен для битв с Роммелем в пустынях.

«Открыв Средиземноморский фронт, страны Оси совершили грубейшую ошибку, — писал один известный историк, — и союзникам было бы неразумно не воспользоваться ею»[250]. В долгосрочном плане Средиземноморский театр негативно сказался на военных действиях Германии в России, что, конечно, было трудно предвидеть весной 1941 года. К примеру, 23,8 процента всей американской помощи России пойдет через Иран, а вторжение в Сицилию в 1943 году потребовало переброски эскадрилий люфтваффе из Норвегии, откуда они угрожали Мурманску. В краткосрочном плане Германия достигла внушительных побед и питала надежды на то, что так будет всегда.