Смерш-2

— Здесь пахнет чертовщиной, Иван Сергеевич, мистикой. Охранники и врач клянутся, что ничего не помнят. По словам экспертов, это уровень сильнейшего внушения. «Мужики» оказались не только мастерами боя, но и суггесторами исключительно высокого класса, экстрагипнотизерами, так сказать. А «Чистилище» еще раз подтвердило свое реноме мощной разветвленной организации со своими отделами разведки, организации и планирования. Нет сомнений, что в его руководство входят высокопоставленные работники из нашей конторы.

— Плюс им, минус нам. Но я не понял насчет мистики. Что, гипнотизеров такого уровня не существует?

— В том-то и дело, что их мало и все они известны, в основном как врачи или исследователи. По нашим досье, на территории СНГ таких специалистов всего трое, но ни один из них, естественно, в похищении Ариставы не участвовал. Но и они, скорее всего, не смогли бы показать такую силу, какую показали «чистильщики», а это уже за гранью нормальных человеческих способностей.

Директор ФСК пшикнул в стакан содовой из сифона, выпил залпом.

— Натрави на это дело науку, да и со специалистами надо переговорить, вдруг они знают, кто проявлял такие способности.

Владимир Алексеевич снова закурил.

Зазвонил телефон. Панов снял трубку, покосился на собеседника, буркнул:

— Не сплю. — Показал пальцем на трубку: — Медведь.

Владимир Алексеевич кивнул, встал из-за стола, подошел к окнам и курил до тех пор, пока разговор Панова с начальником ГУБО, состоящий в основном из коротких фраз и междометий, не закончился.

— Все уже знают о нашем проколе, — сказал директор с мрачным неудовольствием. — В том числе и генпрокурор. Михаил Юрьевич имел с ним неприятный разговор. С чего это он так занервничал, наш уважаемый Вадим Борисович? Неужто боится попасть в черные списки «чистильщиков»?

Начальник Управления «К» погасил сигарету.

— Знать бы их информатуру… Ну так я пойду, Иван Сергеевич? Утром представлю план опермер. Нам бы только внедрить в «Стопкрим» своего агента, остальное — дело техники.

Директор не ответил, вспоминая заверения Ивакина, что он выделил в распоряжение «губошлепов» лучшего работника. Что-то не видно и не слышно этого работника, а время идет. Когда же он начнет действовать?

Катран — это глубоко законспирированное заведение типа игорного дома «а-ля русская рулетка», наркобара или явки, где собираются столпы делового мира — цеховики финансовой элиты, банкиры, кооператоры, бизнесмены, мафиози, главари крупных рэкетирских «фирм», воры в законе, встречаются также оперативные работники высших эшелонов силовых министерств, руководители разных рангов со своей агентурой. Катран — это конспиративная нейтральная территория, где по негласным законам все встречающиеся не ведут друг против друга никаких войн и хитрых игр, кроме карточных, рулетки или бильярда. Катран — это своеобразный срез общества, отлично характеризующий отношения властных структур во всей их многосложности и противоречивости.

Московский катран, вернее, общероссийский по масштабу отвечал данной характеристике с избытком: в нем встречались крестные отцы Купола — новой организации, объединяющей мафию и коррумпированную часть чиновников госаппарата. Власть этой организации была уже столь велика, что могла оперировать финансами, ресурсами, сырьем, исполнителями, судьбами коллективов и отдельных личностей на уровне такой мощной структуры, как военно-промышленный комплекс. На очереди было сращение Купола и с этой организацией, тем более что в его руководство входили офицеры высшей военной элиты. Степень этатизма — активного вмешательства государства в жизнь общества — достигла критической отметки, соответствующей началу эры сталинизма, разве что было это не столь заметно из-за поднявшегося уровня благополучия сограждан. Ни МВД, ни даже Федеральная служба контрразведки не владели полной информацией о деятельности Купола и уже поэтому не могли работать против нее эффективно. Лишь легендарный «Стопкрим» решился бросить вызов госгангстерам, встряхнуть устоявшиеся отношения, и очередное совещание Купола было посвящено этому обстоятельству.

Руководителей Купола было пятеро: один президент и четыре директора. Лишь президент, молодой, стройный, красивый, гибкий, ощутимо сильный, имеюший право решающего голоса, сменивший на этом посту прежнего крестного отца, не имел клички — все звали его, несмотря на молодость, Георгием Георгиевичем, — остальные носили имена по принадлежности к тем кабинетам, которыми руководили в официальной жизни: Летчик, Банкир, Мэр, Шериф.

Летчик, бывший замглавкома ВВС, работал в Генштабе Министерства обороны, был там вторым лицом и самым молодым генералом, получившим звание в возрасте двадцати девяти лет; весной ему исполнилось тридцать. В Куполе он «курировал» работу военно-промышленного комплекса, а руководимый им клан контролировал до пятидесяти процентов акций ВПК.