Смерш и ГРУ посвящается

«А не провокация ли это со стороны японских спецслужб?» — спросил сам себя «Д.Д.». Поэтому он медлил с ответом, словно прикидывая возможные потери в бизнесе. Такая линия поведения была вполне логична и объяснима. Поколебавшись, потом дал согласие, понимая, что отказ может сузить его возможности в предпринимательстве и разведывательной работе. А еще он знал самурайскую напыщенность, тем более в образе генерала, который не мог принять отказ от какого-то русского киношника.

Вот таким образом резидент «Д.Д.» приступил к работе. Советский разведчик получил право посещать японские гарнизоны на Сахалине, а генерал добился, чтобы россиянин развлекал его утомленных войной солдат. Контактность, словоохотливость, доброжелательность и ум позволили ему быстро «обрасти мясом» — агентурой, от которой поступали добротные оперативные материалы.

Разведотдел стал получать его первые секретные донесения: «Положение на Северном Сахалине со времени его оккупации японскими войсками», «Места дислокации японских частей», «Структура штабов отдельных воинских частей», «Характеристики японских военачальников», «Описание организационной структуры канцелярии Военно-административного управления японцев на Сахалине», «Справка-характеристика генерала Такасу Сюнзи и его фотографии» и другие. Эти материалы он передавал через связников-курь-еров, прибывавших на судах.

Писатель и журналист, можно сказать без натяжек, эксперт по ГРУ В.И. Лота в своей книге «За гранью возможного…» писал, что с высоты сегодняшних возможностей разведки, которым посвящены сотни книг современных авторов, трудно себе вообразить, как же резидент «Д.Д.» осуществлял связь с разведывательным отделом, который руководил его работой. Стоит вспомнить только одно — в то время не существовало агентурной радиосвязи, примитивной была техника подготовки тайнописных донесений, использовалась даже голубиная почта. Скудной была и финансовая поддержка разведкой своего резидента и его кинопрокатной фирмы. Для расширения дела ему нужны были дополнительные средства, новый кинопроектор и новые кинокартины. 17 октября 1923 года «Д.Д.» докладывал в разведывательный отдел:

«…Письмо от 28 сентября получил, зимою без картин оставаться на Сахалине не могу. Вынужден буду искать службу вне Сахалина»…

Не дремала и японская контрразведка. По выставленным и нарушенным маячкам в своем директорском офисе он понял, что противник стал им интересоваться. Но разведчик делал все, чтобы нигде не оставить следов своей нелегальной работы. И в то же время росли задачи — появлялись все новые и новые конкретные задания по воинскому контингенту Страны восходящего солнца.

Часть из шестидесяти восьми вопросов, поставленных разведотделом, он успешно выполнил. Слабым звеном в работе была курьерская связь с приходом в порт российских кораблей. За каждым моряком с Большой земли, сходившим на берег, японцами велось плотное наружное наблюдение. В одном из аналитических донесений в РО он писал о необходимости улучшения процесса обучения на местах курьеров вопросам конспирации. В частности, в пункте «в» своего донесения он отмечал, что «…курьеру, явившемуся в пьяном виде, информацию передавать не буду».

Видно, были и такие вопиющие случаи, крайне опасные в разведке. РО среагировал моментально — в очередной раз в качестве курьера был направлен на связь с «Д.Д.» кадровый разведчик по фамилии Иванов, что вселило уверенность резидента в работе. Нарушение конспирации на канале связи могло привести к возможному проколу. Ощепков понимал, что благодаря грамотному руководству со стороны своего «опекуна» Бурлакова и активности его самого удалось, используя свои связи, получить в Сахалинском жандармском управлении японский паспорт и свидетельство о том, что он является кинопрокатчиком и политически благонадежным россиянином…

* * *

Агент разведотдела 17-го Приморского корпуса Сибирского военного округа «Д.Д.» созрел для расширения географии своей негласной деятельности. Теперь масштабы Сахалина его сковывали, а задачи росли. И он предложил «Аркадию» свою идею — перебраться в Японию, где можно было на основе продолжения кинопрокатного дела в какой-то степени натурализоваться и больше принести пользы Родине и РККА. Но сразу же возникли финансовые трудности, необходимость серьезной дополнительной подготовки, продуманности надежного канала связи в условиях отсутствия в то время дипломатических отношений между Японией и СССР. А ведь в цепи разведработы главное звено — связь. Отсутствие таковой или хотя бы прерывисто ненадежного канала делало бы сведения, полученные агентом, устаревшими и потерявшими свою оперативную ценность…