«СМЕРШ» ПРОТИВ «БУССАРДА» (Репортаж из архива тайной войны)

Поэтому, когда «Буссард» в декабре забросил самолетами в тыл фронта 20 диверсантов-подростков, все они, приземлившись и не желая выполнять задание немцев, побросали взрывчатку и отправились одни к себе на родину, а другие — в органы госбезопасности с повинной. В населенных пунктах их всех удалось задержать и после проверки как несовершеннолетних их направили в детскую колонию НКВД закрытого типа.

Операция «Буревестник»

Обобщив и проанализировав показания подростков и взрослых агентов, завербованных из числа советских военнопленных, о структуре, составе сотрудников и методах их работы в Абвере, управление контрразведки «Смерш» 1-го Белорусского фронта наметило новые активные меры по нейтрализации и пресечению подрывной деятельности Абвергруппы-209 («Буссард»), В основу этих мер был положен план операции «Буревестник» по перевербовке агента «Буссарда» Скоробогатова, явившегося с повинной, и направлении его с заданием к немцам.

Из собственноручных показаний

А. С. Скоробогатова 1925 г. рождения, уроженца деревни Костина Выстрянка Морозовскогорайона Ростовской области, образование 7 классов, члена ВЛКСМ, бывшего сержанта 647-го стрелкового полка 216-й СД:

Вопрос: Расскажите свою биографию и при каких обстоятельствах вы попали в плен?

Ответ: Родился я в семье колхозника-хлебороба. Отец Стратон Андреевич умер от голода в 1933 году. До сентября 1941 года я жил с матерью Устиньей Ефремовной и младшим братом Илларионом, летом после школы работал трактористом. В сентябре был призван в Красную армию и после 3 месяцев учебы в полковой школе направлен сержантом отделения в 216-ю стрелковую дивизию на Южный фронт. В боях ранен в бедро и после излечения в госпитале зачислен на курсы младших лейтенантов при штабе Южного фронта. Но курсы не окончил, так как в связи с наступлением немцев курсанты были отправлены в действующую армию.

В июне 1942 года в районе горы Горячий Ключ на Кавказе контужен и засыпан песком. Придя в сознание и выбравшись из окопа, увидел догорающий немецкий танк, в который я успел бросить гранату, и вокруг него немцев. Так я оказался в плену и был направлен в лагерь военнопленных в станицу Тихорецкую. Дважды пытался бежать из лагеря, но неудачно, был пойман и помещен в штрафной концлагерь в Ростове, затем в Таганроге, Мелитополе и Запорожье.

Вопрос: Почему вас так часто перемещали из лагеря в лагерь?

Ответ: В тех невыносимых условиях, стараясь выжить, я сам старался попасть в перемещаемую партию, чтобы по дороге попытаться бежать из плена. Уже на территории Польши нам, пятерым пленным, удалось выбраться через окно вагона, но я прыгнул неудачно и сломал ногу.

Меня подобрал охраняющий железную дорогу патруль из власовской армии — РОА и поместил в военно-неполноценный лагерь инвалидов на лечение, а оттуда отправили в Лодзь, на завод «Оскар-Дизель», где я и был завербован немецкой разведкой.

Вопрос: При каких обстоятельствах вы были завербованы и кто вас вербовал?

Ответ: Работая на заводе слесарем, я в числе других пленных был вызван на беседу к начальнику чертежного бюро, белоэмигранту Ростову Юрию Васильевичу. Он попросил рассказать автобиографию и спросил, пытался ли я бежать, а потом задал неожиданный вопрос, хотел бы я побывать дома, на Родине. «Конечно, хотелось бы», — ответил я.

Тогда он рассказал, что для этого надо выполнить задание немецкой разведки, вернуться назад и доложить. Объяснил, каков характер задания, как его следует выполнить: «Этому мы тебя научим». Вообще он говорил, как мне казалось, иносказательно, с какими-то намеками. Например, говоря о том, как вести себя и что делать после приземления на парашюте в тылу Красной армии, он с намеком советовал думать головой.

В заключение спросил: согласен ли я поработать на Абвер? Я задумался, а потом попросил дать время подумать. «Надумаешь, тогда приходи», — сказал на прощание он.

Думал я всю ночь и наконец решил, что надо соглашаться, потому как другой возможности оказаться у своих и воевать против немцев у меня нет и не будет. Тем более что к ним у меня накопилось столько ненависти, что я себя еле-еле сдерживал.

После того, как я дал согласие, меня перевезли в деревню Любано, в 30 километрах от Лодзи. Там располагалась диверсионная школа «Буссарда». Меня поместили в отдельный дом, где уже находился ранее завербованный Ростовым военнопленный Антонов — будущий мой напарник. В течение трех недель нас обучали подрывному делу, отрабатывали легенду поведения и готовили документы. С нами занимался сам Ростов, начальник «Буссарда» Больц и зондерфюрер Вальтер — специалист по изготовлению документов. Через три недели нас переодели в красноармейскую форму, снабдили документами, взрывчаткой и в ночь на 1 ноября самолетом забросили в район железной дороги Брест — Ковель с заданием по диверсии.