Смерш в бою

«Может, тут нам повезет на поле незримой битвы, — подумал бывший фронтовой генерал, ставший президентом самой сильной страны в мире, — а то агенты Аллена в последнее время что-то не внушают мне доверия. Деньги пожирают большие, а обещанной отдачи нет. Да и сыпется его аппарат негласных помощников в последнее время, словно осенние листья. КГБ не дремлет, работает прицельно, используя слабости нашего скороспелого, а потому некачественного подбора агентуры. Если я не прав, пусть это докажет Аллен».

Но гром победных фанфар, захвативший Даллеса и его ближайших помощников, оказался преждевременным.

Когда на шпионских магнитофонах закрутились бобины, а директор ЦРУ, охваченный эйфорией, праздновал свой великий успех, наши военные контрразведчики Управления Особых отделов ГСВГ искусно переключили наиболее важные переговоры командования Группы на другие каналы связи. И через подземные кабели Берлинского узла пошла к американцам тщательно отобранная дезинформация.

В таком «рабочем ключе», — как говорил автору А. К. Соловьев, — стороны плодотворно и мирно взаимно сосуществовали почти целый год. За время работы бункера в результате прослушки было записано более 50 000 бобин с переговорами.

Но к этому периоду лимит необходимой и целесообразной игры с противником был исчерпан. На уровне Центра было решено провести «случайное» обнаружение шпионского тоннеля с захватом «кротов» подземелья — его персонала и технического оборудования. Этими мероприятиями достигалась также зашифровка Блейка, как нашего разведчика.

А вот как эту операцию обыграл А. В. Киселев в книге «Сталинский фаворит с Лубянки». Питовранов как уполномоченный госбезопасности в ГДР получил санкцию Председателя КГБ на проведение операции. Разумно полагая, что вскрытие туннеля сопряжено со значительным объемом земляных работ, которые следует провести очень быстро и технически безупречно, чтобы не повредить установленную американцами уникальную аппаратуру, он решил привлечь к операции саперное подразделение из группы советских войск в ГДР.

Навестив командующего группой маршала Гречко, он в общих чертах раскрыл перед ним суть предстоящих работ.

Маршал тут же отдал все необходимые распоряжения, но едва за Питоврановым захлопнулась дверь, связался с министром обороны Жуковым и доложил о предстоящей операции. Тот, в свою очередь, не замедлил известить об этом Первого секретаря ЦК КПСС Хрущева.

Саперы быстро перекрыли туннель, оборудованный американцами с расчетом на продолжительное использование. Трофеи — новейшая техника подслушивания — оказались бесценными. Об успехе Питовранов сразу же доложил в Москву.

— Молодцы! — коротко резюмировал его доклад Председатель КГБ Иван Серов.

Через несколько минут раздался встречный звонок.

Гнев Серова выплескивался из телефонной трубки:

— Что же ты сам лезешь к Хрущеву и меня в дураках оставляешь?! Он со мной и разговаривать не стал — ему, говорит, уже все известно! Откуда, я тебя спрашиваю? Как не от тебя? Наверное, от военных? Да какие тут еще военные, им-то откуда знать? Ах, сам рассказал лично Гречко? Ну и дурак! Работаешь хорошо, а язык попридерживать еще не научился! — Председатель бросил трубку.

Скандальный провал американских спецслужб много лет муссировался информационными агентствами всего мира, принося весомые дивиденды престижу советской контрразведки.

Все исполнители были поощрены, некоторые получили ордена и медали, и только главный организатор — генерал Питовранов… так и остался с телефонным выговором от Председателя КГБ.

Кроме шумихи в СМИ, последовал крупный политический демарш со стороны советского руководства, показавшего миру цену миролюбивых заявлений американской стороны в деле управления Германией.

* * *

Гроза над зданием ЦРУ и его директором разразилась рано утром 22 мая 1956 года. Начиналась она с обыденности на германском объекте особой важности для ЦРУ — очередная смена дежурных в количестве четырех специалистов-электронщиков спустилась в бункер. Проверив аппаратуру, они сделали отметки в вахтенных журналах и, надев наушники, превратились в этом подземелье в двуногих «кротов».

Тихо работали насосы, отсасывающие грунтовые воды, проникающие через неплотные стыки бетонных колец. Кондиционеры бесшумно гнали в бункер чистый воздух. Периодически по мере телефонных звонков включались и выключались магнитофоны, ловя на коричневые дорожки магнитной ленты бобин человеческую речь.

Атмосфера безмятежности и спокойствия заполняла все пространство бункера. Привычка расслабления входила в правило дежурных.

— Джон, приготовь кофе, — обратился старший смены, которого звали Ричардом, к своему сослуживцу.

— Да без проблем.

— Только покрепче.

— Конечно, надо же продуть мозги…

Вскоре все четверо наслаждались кайфом после принятия по чашечке крепкого горьковатого и густого напитка. Курить строго запрещалось, а картишками побаловаться они могли и часто это делали.