Смерш vs Абвер. Секретные операции и легендарные разведчики

А в это время столицу Японии продолжало лихорадить. Ее жители, и так-то обычно подозрительные, стали с удвоенным рвением выявлять шпионов. Правительство регулярно объявляло дни и даже недели борьбы со шпионажем. Средства массовой информации призывали усилить бдительность, а в витринах магазинов выставляли изображения вражеских агентов, по внешности отличавшихся от местных. Поэтому группа Рамзая была вынуждена строго следовать правилам конспирации. Конечно, случались и досадные ошибки, и нелепые случайности, которые могли закончиться трагично. Например, однажды Рихард присутствовал на вечеринке в отеле «Империал», где обычно собирались иностранцы. После чего, в нетрезвом состоянии он уселся на мотоцикл и помчался домой. В тот вечер разведчику не повезло: он не вписался в поворот, влетев в стену рядом с будкой охранника американского посольства. В итоге Зорге не только напугал полицейского, но и получил серьезное сотрясение мозга и сломал челюсть. Когда его доставили в больницу, он не мог думать ни о чем другом, кроме исписанного английскими словами листка бумаги, лежавшего у него в кармане. Изо всех сил удерживая себя от обморока, Рихард дождался Клаузена, о чем-то с ним переговорил, только после чего потерял сознание.

В середине июня 1938 г. произошло событие, которое при определенных обстоятельствах могло бы вызвать крах всей советской разведки в Японии. Тем злополучным днем границу Маньчжурии пересекли начальник управления НКВД по Дальнему Востоку, комиссар государственной безопасности 3-го ранга Г. Люшков, а также, по удивительному стечению обстоятельств, журналист влиятельной нацистской газеты «Ангрифа» И. Лисснер. По просьбе японских пограничников последний перевел показания перебежчика, который рассказал, что спасался от очередных сталинских репрессий. Бывшего комиссара перевезли в Токио и спрятали столь ценный источник информации в тщательно охраняемом здании. Сведения, сообщенные Люшковым, были настолько важны, что начальнику абвера В. Ф. Канарису даже предложили прислать специального агента. Обо всем этом Рихарду Зорге стало известно довольно быстро.

Люшков подробно и со знанием дела описывал потенциальным противникам дальневосточную группировку Красной армии, надеясь таким образом заслужить их благосклонность. Это был единственный раз, когда Япония и Германия вплотную приблизились к секретам советской разведки. Предотвратить несчастье помог Зорге, сфотографировавший каждую из 100 страниц документа, в котором были зафиксированы показания предателя. Через курьера эти микропленки попали в Москву, благодаря чему советское командование быстро сменило кодовые таблицы для шифрованной связи и предотвратило возможную утечку секретной информации.

В середине 1938 г. легендарный разведчик получил доступ к информации о главе японского правительства принце Ф. Коноэ, секретарем которого стал бывший одноклассник и лучший друг Рихарда О. Усиба. Через него Зорге полтора года узнавал все планы японских политиков и военных. Когда позднее Усиба будет работать на высокой должности в правлении Южно Маньчжурской железной дороги, то продолжит информировать своего товарища о перемещениях подразделений Квантунской армии, предполагающихся диверсиях и заброске агентов на советскую территорию.

В сентябре 1939 г. немцы вошли в Польшу, после чего дипломатические службы Германии активизировались. Немецкий посол в Токио позвал Рихарда на службу в посольство. Зорге отшутился и отклонил предложение, уверив в готовности неофициально исполнять обязанности секретаря посла и обеспечивать сотрудников посольства доступной информацией. В таком виде и был составлен договор между ними. Ко всему прочему Зорге должен был каждый день выпускать информационный бюллетень для 2000-й германской колонии в столице Японии. Разведчик посчитал, что, даже несмотря на обременительность новых функций, он сможет добывать свежие радиограммы, присылаемые из Берлина.

В мае 1941 г. разведчику становится известно о том, что немцы планируют нападение на СССР. Он передает новость в Москву, назвав даже конкретную дату — 22 июня. И. Сталин не поверил сообщению, посчитав его донесением очередного паникера.

Рихард Зорге был одним из первых, кто передал сведения о составе немецкой армии вторжения, дате нападения. Детальность разведданных и несоответствие ожиданиям И. Сталина привели к тому, что их не восприняли всерьез. Высказывалась мысль, что Зорге является двойным, агентом.