Смерш vs Абвер. Секретные операции и легендарные разведчики

Через 2 дня из радиоцентра нацистской разведки ответили: «Были очень обрадованы получить от вас ответ. Вашу телеграмму 230 групп не получили. Повторите, сообщите подробно о вашем положении. Привет». До 26 октября впечатление радиопомех и невозможности принять послания «Цеппелина» сохранялось. Только в этот день связь все-таки установили, и немцы получили послание: «Очень рад, что наконец появилась надежда. Думал, со связью уже ничего не получится. Лида совсем измучилась. Нахожусь в пригороде Москвы, поселок Ленино, Кирпичная ул., д. № 25. Сообщите, получили ли мое донесение о высадке — телеграмма 230 групп. Еще раз прошу, чтобы с Лидой работал опытный радист. Передавайте медленно. С нетерпением жду ваших сообщений. Привет всем. Л. П.» 29 октября ответное сообщение напомнило, что содержание послания не должно быть слишком большим и в нем просили повторить судьбу самолета и экипажа.

Таврин опять составил объемную радиограмму: «В первой телеграмме сообщал, что при посадке самолет врезался в деревья, потерпел аварию, только случайно все остались живы. Летчики оказались малоопытными и растерянными. Кроме того, что не сумели посадить машину, место для посадки почему-то выбрали около деревни. Вскоре после аварии в нашу сторону побежали люди. Я вынужден был действовать быстро и решительно. С трудом вытащил мотоцикл и с Лидой немедленно отъехал от этого места, экипаж ушел на запад. Из-за плохой дороги мотоцикл отказал, его и все лишнее имущество пришлось уничтожить и двигаться лесом. С трудом добрались до Ржева, где жили 12 дней. Пытались с вами связаться. 28 сентября прибыл в Москву, сейчас живу в пригороде по сообщенному вам адресу. Пока все благополучно, изучаю возможности работы. Сообщите, где семья Лиды. Л. П.»

В начале следующего месяца немецкие и советские разведчики обменялись сообщениями. При этом террорист дал понять, что ситуация поменялась, пригласительные билеты на торжественное заседание в Кремле высылают строго адресно, а насчет демонстрации 7 ноября пока ничего не известно. Немцы попросили уведомлять их о том, как обстоят дела в Кремле, и описать отношения И. В. Сталина и маршала С. К. Тимошенко, подчеркнув, что любые донесения будут важны. Кроме того, «Цеппелин» интересовался местонахождением агентов.

13 ноября Таврин радировал: «Торжественное заседание состоялось в Кремле. Попасть не удалось. Демонстрации и народа не было». Ответа на настойчивые требования немцев сообщить обстоятельства и место авиакатастрофы пока не поступало. Вместо этого в послании от 23 ноября было указано: «Работать в Москве оказалось гораздо труднее, чем я думал приходится начинать все заново, подыскиваю людей. Хочу устроиться работать. Сообщите ваше мнение, прошу ответить, что с семьей Лиды. Привет. Л. П.»

Советская контрразведка, действительно, умела напустить «тумана». На сообщение о невозможности прочитать радиограмму немцы 7 декабря ответили, что перед Тавр иным стоит задача прочно обосноваться в советской столице и продолжать информировать о ситуации в Кремле.

Оставлять без внимания запрос о подробностях крушения было нельзя, поэтому сообщили тщательно продуманные данные: «Точного места посадки не знаю. После аварии на другой день к вечеру вышли к деревне Баранцево, 20 км южнее станции Княжьи Горы, на железной дороге Ржев — Москва. От деревни Баранцево место посадки, по моим расчетам, не более 30 км на юг. Л. П.»

13 декабря немецкие радисты ответили, что с родственниками Лиды все в порядке, спрашивали о комитете А. А. Власова и комитете «Свободная Германия» во главе с В. фон Зейдлицем, а также предупредили террориста о том, что к концу ноября зажигательный аппарат радиомины пришел в негодность.

Через неделю Таврин радировал, что о Власове местные знают, отношение к нему и его освободительной армии разное, а о комитете Власова ничего не известно. Что касается комитета «Свободная Германия», то он ведет достаточно активную деятельность. Обстановку в Кремле узнать не удается по причине отсутствия необходимых людей.

Переждав практически месяц, 19 января 1945 г. советская разведка пояснила: «Выезжал (на) Урал (по) личному вопросу и искал Надю, которая в начале войны эвакуировалась в Свердловск. Безуспешно: мобилизовали в армию. Об отъезде хотел предупредить вас, но Лида не могла связаться. Л. П.» В ответном послании рекомендовали уничтожить зажигательный аппарат радиомины, обнадежили тем, что рядом работают друзья, и предлагали соединиться с ними.

Здравый смысл не позволил согласиться, поскольку слишком быстрое одобрение могло вызвать подозрение. Кроме того, имелись основания предполагать в упомянутых «друзьях» участников другой советской радиоигры — «Загадка». В связи с этим нацистскому радиоцентру сообщили об уничтожении зажигательного аппарата, а тему с «друзьями» оставили на усмотрение немцев — главное, чтобы люди были надежные.