СМЕрШная история часть первая 1941 (СИ)

Что сделал в первую очередь, так это достал сапоги с портянками. Вокруг машины такая грязища, что потеряю в ней свои ботиночки и никакие сверхспособности не помогут их найти. Оставил в бауле ботинки, тёплые вещи и плащ, а всё остальное запихал в вещмешок, запрятав в середине коробку. Э-ге-гей! Открывай Сова, медведь пришёл! Постучал по крыше, предупреждая водилу о своём переселении, после чего полез в кабину.

***

— ...! Алло! Алло! Вас плохо слышно! Кто говорит?!

— Майор госбезопасности Геллер!!

— Да! Теперь нормально! Я вас слушаю!

— Могу я услышать товарища Щербакова из особого отдела?!

Но вместо ответа, в динамике опять зашуршало недовольными мышами и сигнал пропал окончательно. В сердцах, Юрий Сергеевич грохнул трубкой об стол. Посидел, раздумывая кому можно позвонить ещё. — Алло. Степан Ильич? ... Добрый день. Не появился Щербаков? ... Ясно. Ещё раз вас попрошу – звоните сразу, как объявится. ... Да. У нас нет информации. С аэродромом связи нет, а мне уже надо выезжать в штаб корпуса.... Оставьте информацию у оперативного дежурного, мне передадут... Хорошо. До свидания Степан Ильич.

Особист, лейтенант Щербаков, который должен был встретить Кувшинова и переправить с нужными пояснениями, не дождался его и улетел в Молотовск Архангельской области. Он передал информацию своему приемнику, но, по неопытности, сотрудник пропустил появление нашего героя на аэродроме, а в дальнейшем просто напросто забыл. Лётчики, познакомившись с Николаем, узнали о направлении в госпиталь, тем же вечером, посадили его на ПС84, летящий в нужный ему город.

Майор Геллер, не дождавшись вестей от Николая, отбыл на Ленинградский фронт, где через две недели погиб.

***

В машине спать было неудобно и холодно, решили взять необходимое и расположиться в лесу, выбрав местечко посуше. Хворост и пол стакана бензина помогли нам разжечь костерок, а четвертушка буханки хлеба на двоих позволила не помереть от голода. Романтика, епт-ыть. Ночью, ради тёплых вещичек, пришлось распотрошить мешок, на улице подмороживало конкретно. Теперь укладываю обратно, вместе с тем, что будет сейчас мешать. Забросал костер землёй и разбудил Евгения Мефодьевича, ведь из-за холмов, к нам на помощь спешила кавалерия. Безуспешно пытаясь распрямиться, мутными спросонья глазами, мужчина обозревал округу. — Ох, спина! Что там Николка? Едет кто?

Едут, едут. Два трактора и семь бульдозеров с асфальтоукладчиком, будут нам шоссе мастерить. Показал ему десять пальцев и направление, откуда идут люди.

— О, это Саныч молодец, быстро справился, думал после обеда объявится. — Обрадовался шоферюга.

Чё?! Это быстро?! Знал бы о таком прикупе, умотал бы ещё вчера.

Старшина привёл с собой семерых невесёлых красноармейцев и двух разговорчивых баб в рабочей одежде. Мы, как раз добрались до машины, когда они показались на горизонте.

Участок грунтовки, где мы застряли, проходил в пологой низинке между глинистыми холмами. Вся влага от дождей накапливалась именно на дороге, а их, в последнее время, было с избытком. Тут, в первые в обеих своих жизнях, увидел как грузовик плывёт по грязи. Какое там по колено, кое-где колёса скрывались полностью.

— Э-эй, ухнем! Ещё раз, ухнем! — Руководил нами лётчик Саныч. С такими лозунгами мы двигались чуть меньше километра. Участвовали все, кроме Мефодьевича, ему ещё нас везти, а сидеть за рулём в виде жидкогрязевого голема, такое себе развлечение.

Только мы поднялись в горку, как почувствовал, что нас кто-то догоняет. Тащить из болота очередного безумного бегемота мне было не в масть. Откуда только силы появились. Активизировался и развил бурную деятельность по усаживанию глиняных людей в кузов. Подталкивал, подпихивал и даже подпинывал, правда по колесу, когда полуторка не захотела заводиться.

— Фыр-фыр-фыр. — На нервах, я не заметил, как завёлся двигатель, понял по задрожавшим от вибрации доскам кузова подо мной. Ху-у-ух. Успели. В следующий раз, когда услышу страшное "ИЛИ", сто раз подумаю. Упёр бы свой мешок, не развалился бы. Зато не пришлось бы мёрзнуть в ночном лесу, а затем бурлачить, меся глину всем телом, этот особый кайф, когда спотыкаешся и падаешь лицом вниз, не забуду ещё долго.