Смерть айдола (СИ)

- Даже так? – удивляется министр. – Неожиданно.

Он снова задумывается, барабаня пальцами по столу.

- Ещё один момент. – говорит сотрудник. – Контрразведка будет должна провести проверку максимального количества контактёров с человеком, подозреваемым в шпионаже. Группа «Корона» тоже попадает в их число…

- Получается, - они тоже не едут. – быстро сообразив, делает вывод министр и недовольно спрашивает. – Но от меня-то что требуется в данной ситуации? Хотите, чтобы я каким-то образом вступил в сговор с «NIS»?

- Я выполняю свои должностные обязанности. – спокойно отвечает сотрудник. – Информирую вас о состоянии дел.

- Это хорошо. – кивает в ответ министр, поняв, что он, выказав раздражение, тем самым утратил лицо. – Но желательно, кроме доклада о проблемах, представлять ещё и предложения по их решению.

- Разрешите представить предложения? – спрашивает сотрудник.

- Да, конечно.

- Возможен вариант с отречением Пак ЮнМи от своего родственника.

Министр удивлённо откидывается на спинку своего кресла.

- И что это даст? – спрашивает он.

- Её самчон зачастую отсутствовал в Корее, совершая длительные командировки. – объясняет сотрудник. – Последняя его поездка продолжалась почти полгода. Пак ЮнМи, отказавшись от родственника, тем самым выводит себя из ближайшего круга подозреваемых, который контрразведка должна отработать. А длительное время отсутствия общения с дядей может быть посчитано как основание для отказа от проверки вообще.

- И это сработает? – прокрутив у себя в голове предложенную последовательность действий, недоверчиво спрашивает министр.

- Должно сработать. По крайней мере, так утверждают в руководстве контрразведки. Собственно, это их предложение.

- «Их предложение»?

- Да. Они сказали, что понимают сложность ситуации, в которой оказалось руководство страны, и предлагают вариант её решения. Конечно, они хотели бы выполнять свою работу, за которую им ежемесячно платит государство, но, в данный момент, контрразведчики считают, что нужно быть патриотами. И готовы взять ответственность на себя.

- Э… это да. – наклонив голову подбирает слова министр. - Действительно, весьма своевременное проявление патриотизма в его лучшем виде. Но…

- Не будет ли такое решение всё-таки признано незаконным? – спрашивает он. – И нет ли опасности, что Пак ЮнМи всё же замешана в противоправной деятельности?

- Версия о том, что она шпионка, - не выдерживает никакой критики. Так мне сказали в NIS. – отвечает сотрудник. – Что касается законности, то в этом случае нарушения нет. Опять же, - с их слов, господин министр.

- А как на это отреагирует сама Пак ЮнМи? Она согласится на это? Всё-таки, это её самчон?

- Не знаю, насколько сильны их родственные отношения, но, думаю, чисто утилитарный подход в этом случае восторжествует над эмоциональным. Занятие шпионской деятельностью карается сроком от пятнадцати лет каторжных работ. Контрабанда – каторжными работами сроком в пять лет. Если суд придёт к решению объединить сроки по каждому обвинению, то это уже двадцать лет. Пак ЮнСок не стар, но и не молод. Вполне возможно, что Агдан вообще больше не увидит своего дядю. Зачем разрушать свою дальнейшую жизнь ради человека, который, считай, уже фактически умер?

Министр наклоняет голову к плечу и делает выражение лица, показывая, что, - «да, конечно, но тем не менее, всё же, как-то… пфф»…

- Я понимаю ваши сомнения. – говорит сотрудник, в ответ на эмоциональную реакцию министра. – Но, тем не менее, в данный момент это единственный вариант, который позволяет выйти из ситуации без потери лица.

- Остаётся, чтобы Агдан согласилась. – отвечает министр.

- Думаю, проблем не будет. В случае возникновения трудностей можно будет обговорить ситуацию с её семьёй. Объяснить все плюсы и минусы, которые они и сами наверняка понимают. Уверен, что они донесут их до Агдана.

- Ну хорошо. – соглашается министр. – Раз это единственный способ для Кореи не потерять лицо в глазах Франции и Европы, - поговорите об этом с Агдан.

- Будет сделано, господин министр. – наклоняет голову сотрудник.

Время действия: первое октября. Ближе к вечеру.

Место действия: воинская часть

Чё за хрень? – это первая мысль, которая пришла мне в голову, когда я услышал предложение забыть о дяде ЮнСоке.

Это было первое, как говорится, - самое первое впечатление, которое, как известно, самое правильное. В данный момент, когда эмоции несколько утихли, в дело включился разум, принявшись раскладывать всё по полочкам, подсчитывая плюсы и минусы. Вот, сижу. Соображаю. Уже знакомый мне капитан ДжунХо, сделавший предложение, от которого, как я понимаю – «нельзя отказаться», тоже сидит и терпеливо ждёт, до чего я додумаюсь.