Смерть Артура. Книга 3

И вот сшиблись они с разгона, и было повержено наземь немало рыцарей Нортумберландии и Северного Уэльса. И, видя все это, успел сэр Ланселот схватить большое копье, и в тот же миг налетели они на него разом все трое: и сэр Борс, и сэр Эктор, и сэр Лионель. Они ударили на него в три копья и силой своею опрокинули Ланселотова коня на землю. И, на беду, сэр Борс пробил сэру Ланселоту щит и ранил его в бок, и копье его при этом сломалось, и наконечник остался у сэра Ланселота в боку.

Когда увидел сэр Лавейн своего покровителя поверженным, он ринулся на короля скоттов и выбил его из седла; а коня изловил и подвел к сэру Ланселоту и, хотя кругом его теснили противники, сумел подсадить сэра Ланселота в седло. И тогда сэр Ланселот взял в руку копье и сшиб наземь сэра Борса, и коня и всадника; так же обошелся он и с сэром Эктором, и с сэром Лионелем. А сэр Лавейн поверг наземь сэра Бламура Ганского. Сэр же Ланселот между тем обнажил меч свой, ибо он испытывал такую боль от своей раны, что уж думал, настал его смертный час. И нанес он сэру Блеоберису по шлему удар такой силы, что тот рухнул на землю в беспамятстве, и так же обошелся он с сэром Алидуком и с сэром Галихудом. А сэр Лавейн сокрушил сэра Белингера, который был сыном Александра-Сироты.

Но к этому времени сэр Борс уже снова сидел на коне, и он вместе с сэром Эктором и с сэром Лионелем опять напал на сэра Ланселота, и ударили они в три меча по шлему сэра Ланселота. Почувствовал он их тройной удар, и рана его тоже причиняла ему жестокую боль, и тогда он решил поспешить и успеть побольше, покуда силы не оставили его вовсе. Обрушил он на шлем сэра Борса такой удар, от которого низко поникла у того голова, а он сорвал с него шлем и мог бы убить его, но, увидев его лицо, только стащил его с коня. И так же обошелся он с сэром Эктором и сэром Лионелем; ибо, как повествуется в Книге, он мог бы их зарубить насмерть, но, когда он взглянул в их лица, сердце его не позволило это сделать, и он их оставил.

А после этого он устремился в самую гущу сражения и свершил там много чудеснейших бранных подвигов, когда-либо виданных на земле. С мечом в руках сэр Ланселот сшиб и стянул на землю, как говорит Французская Книга, более тридцати рыцарей, и почти все — рыцари Круглого Стола. И сэр Лавейн тоже немало отличился в тот день, сокрушив десятерых рыцарей Круглого Стола.

ГЛАВА XII

Как сэр Ланселот и сэр Лавейн отбыли с турнирного поля, и об опасности, в которой оказался Ланселот

— Иисусе милосердный, — сказал сэр Гавейн королю Артуру, — я диву даюсь, кто бы мог быть этот рыцарь с красным рукавом?

— Сэр, — отвечал король Артур, — вы его узнаете, прежде чем он успеет покинуть турнирное поле.

И с тем протрубил король конец сраженью, и глашатаи объявили, что первенство присуждается рыцарю с белым щитом и с красным рукавом на шлеме. И вот подъехали король Северного Уэльса, и король Нортумберландский, и Король-с-Сотней-Рыцарей, и сэр Галахальт-Высокородный Принц и так сказали сэру Ланселоту:

— Любезный рыцарь, да благословит вас Бог, ибо вы немало сделали для нас сегодня. И потому мы просим вас поехать с нами и принять все почести первенства, которое вы с честью завоевали.

— Любезные лорды, — отвечал сэр Ланселот, — знайте, если я и заслуживаю благодарности, то я купил ее дорогой ценой и очень в этом раскаиваюсь, ибо мне уже, видно, не быть более в живых. И потому, любезные мои лорды, прошу вас, позвольте мне уехать, куда я пожелаю, ибо я ранен жестоко. И мне дела нет до всех ваших почестей, ибо я предпочту сейчас отдых владычеству над целым миром.

И с тем он застонал жалостно и быстрым галопом ускакал прочь и мчался, покуда не достиг опушки леса. Когда же он увидел, что отъехал от турнирного поля без малого на милю и что теперь его наверняка оттуда не видно, тогда воскликнул он громким голосом с жалобным стоном:

— О любезный рыцарь сэр Лавейн! Помогите мне извлечь этот обломок копья из моего бока, ибо он язвит меня столь жестоко, что жизнь вот-вот покинет меня.

— Ах, дорогой мой господин, — отвечал сэр Лавейн, — я бы с радостью исполнил ваше желание, но я очень боюсь, как бы мне, вытащив этот обломок, не подвергнуть самую жизнь вашу опасности смерти.

— Велю вам, если вы любите меня, сей же час его извлечь!

И с тем сошел сэр Ланселот с коня, и сэр Лавейн тоже, и тут же выдернул он наконечник копья из его бока, и сэр Ланселот издал пронзительный крик и ужасный стон, и кровь хлынула из раны большой струей, и вылилась сразу чуть не целая пинта, так что под конец он покачнулся, сел прямо на землю и, лишившись чувств, упал, бледный и безжизненный.

— Увы, — промолвил сэр Лавейн, — что мне делать?

Он повернул сэра Ланселота так, чтобы ветер дул ему в лицо, и тот пролежал там замертво целых полчаса. Потом наконец открыл сэр Ланселот глаза и сказал: