Смерть Артура

The emperour thane egerly at Arthure he strykez,
Император истово на Артура обрушился:
Awkwarde on the umbrere, and egerly hym hittez!
Замахнулся в забрало задним ударом!
The nakyde swerd at the nese noyes hym sare,
Клинок у носа нестерпимо досаден;
The blode of [the] bolde kynge over the breste rynnys,
Кровь короля каплет на грудь его,
Beblede al the brode schelde and the bryghte mayles!
Багрит блестящую броню и щит!
Oure bolde kynge bowes the blonke by the bryghte brydylle,
Король, коня кругом обернувши,
With his burlyche brande a buffette hym reches,
Мечом мощным метит в недруга,
Thourghe the brene and the breste with his bryghte wapyne,
Рассекает разом и грудь, и панцирь
O-slante doune fro the slote he slyttes at ones!
Надвое, наискось направляя удар.
Thus endys the emperour of Arthure hondes…[61]
Так от оружья Артурова император сгинул.

Смертью императора в последней великой битве войны против римлян аллитерационная «Смерть Артура» не заканчивается: на протяжении еще многих сотен строк в ней рассказывается о новых захватнических военных походах под предводительством Артура, отсутствующих у Гальфрида Монмутского, пока король не оказывается к северу от Рима, в долине Витербо «among the vines» [среди виноградных лоз], и «was never meriere men made on this erthe» [свет не видел вовеки веселья такого].

К Артуру в это отрадное место являются посланцы из Рима просить о мире, и среди них «konyngeste cardynalle that to the courte lengede» [кардинал даровитый, ко двору приближенный]: они предлагают Артуру, чтобы Папа короновал его в Риме как государя и владыку. Король Артур ныне на вершине славы: объявив, что Рим теперь принадлежит ему и что он коронуется там на Рождество, уставший от недосыпания правитель отправляется почивать.

But be ane aftyre mydnyghte alle his mode changede;
Но после полуночи поменялся настрой его:
He mett in the morne-while fulle mervaylous dremes!
Поутру привиделись пречудесные сны!
And when his dredefulle drem was drefene to the ende,
Когда же грезы грозные угасли вовсе,
The kynge dares for dowte, dye as he scholde;
Смертный страх сковал короля;
Sendes aftyre phylosophers, and his affraye telles[62].
Призвал он философов, поведал боязнь свою.

Я уже говорил выше, что аллитерационная «Смерть Артура» – это эпическая поэма, восхваляющая Артура, и в первую очередь поэма батальная; но по мере ее продвижения от начала к концу читатель осознает, что лишь Артуров сон среди виноградников в долине Витербо может послужить достойным завершением грандиозного замысла автора. Во сне, как пробудившийся в страхе Артур описывает его своим «философам», ему явилось прихотливое и вычурное видение Колеса Фортуны, на котором помещены восемь из «Девяти Достойных» или «Девяти Героев», великие исторические правители и завоеватели: об этом видении я здесь расскажу вкратце.