Смерть Артура

«Blyne», sais thies bolde men, «thow blondirs thi selfen;
«Полно, – рекут паладины, – печаль уйми свою;
This es botles bale, for bettir bees it never.
Боль сия неизбывна, и беды не поправить.
It es no wirchipe iwysse to wryng thyn hondes;
Право, позорно – предаваться отчаянью,
To wepe als a woman, it es no witt holden.
По-женски жаловаться – жалкая участь.
Be knyghtly of contenaunce, als a kyng scholde,
Держись доблестно, как должно монарху,
And leve siche clamoure for Cristes lufe of heven!»
Не голоси столь громко, ради Господа Бога!»

Здесь отец набросал несколько слов под заголовком: «Сэр Ивейн утешает его словами Беовульфа»:

по-женски жаловаться – жалкая участь;
лучше месть, чем плач.

Мне кажется, отец наверняка имел в виду тот фрагмент из поэмы «Беовульф», где главный герой обращается к Хротгару, датскому конунгу, в строках 1384–1389:

Ne sorge, snotor guma! Selre bið æghwæm,
Мудрый! Не стоит печалиться! – должно
þæt his freond wrece, þonne he fela murne.
мстить за друзей, а не плакать бесплодно!
Ure æghwylc sceal ende gebidan
Каждого смертного ждет кончина! —
worold lifes, wyrce se þe mote
Пусть же, кто может, вживе заслужит
domes ær deaþe; þæt bið drihtguman
вечную славу! Ибо для воина
unlifgendum æfter selest.
лучшая плата – память достойная![81]

В аллитерационной «Смерти Артура» король Артур затем дает обет:

«Here I make myn avowe», quod the kynge than,
«Клятвой клянусь я, – король тут молвил, —
«To Messie and to Marie, the mylde qwenne of heven,
Мессии и Марии, милосердной Царице:
I sall never ryvaye ne racches uncowpyll
Полевать не пущусь я, не пошлю гончих
At roo ne rayne-dere, that rynnes appone erthe;
На оленя и лань, что в лесу таятся;
Never grewhownde late glyde, ne gossehawke latt flye,
Не спущу пса со сворки, сапсана – с перчатки,
Ne never fowle see fellide, that flieghes with wenge;
Не промыслю в полете птицу крылатую;
Fawkon ne formaylle appon fiste handill,
Полевой потехе не порадуюсь с кречетом,
Ne yitt with gerefawcon rejoyse me in erthe;
Не скакать мне с соколом, спеша за дичью,
Ne regnne in my royaltez, ne halde my Rownde Table,
Круглый Стол не сзывать и страною не править,
Till thi dede, my dere, be dewly revengedе;
Пока за смерть твою, свет мой, не сквитаюсь как должно;
Bot eveеr droupe and dare, qwylls my lyfe lastez,
Мне крушиться и каяться до конца жизни,
Till Drighten and derfe dede hafe don qwate them likes!»[82]
Пока Создатель и смерть не свершат свою волю!»

Предварительные отцовские наброски в том, что касается королевского обета лишить себя всех основных удовольствий, выглядят так:

Артурова клятва
Ни с собакой, ни с соколом не скакать мне за дичью,
Не знать ни пиршеств, ни арфы, не носить мне короны,
[?не сидеть за] Круглым Столом, пока не отмщен Гавейн.