Смерть Банни Манро

— Ты бы сел, командир, — говорит Джеффри, указывая на единственный деревянный стул в углу комнатки. — А то я что-то из-за тебя разнервничался. Банни подтаскивает стул к столу, садится и собирается уже что-то сказать, но тут Джеффри поднимает вверх одну из своих массивных лап.

— Ты твердо решил, старик? Ведь спешить-то некуда. Может, тебе немного передохнуть — ну, там, знаешь, осмотреться, прийти в себя…

— Со мной все в порядке, Джеффри. Давай список и пробники. У меня закончились.

— Когда я потерял Хильду, мне потребовалось немало времени, Бан, ты ведь помнишь. Банни чувствует колебание воздуха в комнате и замечает, что кровь в венах слегка набирает скорость. Это выводит его из себя. Он хлопает ладонью по столу.

— И что мне прикажешь делать? Сидеть целыми днями дома и дрочить? Гони сюда чертов список. Банни так и хочется спросить у начальника о том, как у него обстояло дело с потусторонними визитами — не навещала ли его жена после того, как умерла, — но он все-таки не спрашивает. Все равно теперь это уже позади.

— Ну ладно, Банни, тебе решать, — говорит Джеффри и протягивает Банни список имен и адресов. Банни складывает список вдвое и заталкивает его во внутренний карман пиджака. Он только сейчас понимает, что все это время потел так сильно, что даже галстук пропитался потом.

— Нет, Джеффри, решать тут тебе. А я всего лишь единственный из двоих участников операции, кто имеет хотя бы слабое представление о том, что такое торговля. Дверь распахивается, и на пороге появляется Пудель с сияющей улыбкой, в вытертых джинсах и с желтым архитектурным сооружением на голове. Его распухшие от выпивки глаза покраснели так сильно, что оттенком напоминают логотип музыкального магазина “Virgin”.

— Еще одно подтверждение моим словам, — говорит Банни, вставая.

— Мать вашу! — выкрикивает Пудель — Че вчера такое было?

— Полагаю, ты был немного несдержан в возлияниях, — говорит Джеффри. — И навлек позор на славное имя “Вечности Лимитед”. Джеффри переводит взгляд на Банни.

— Какие тебе дать? — спрашивает он.

— Все, какие есть. Хрень для рук. Хрень для лица. Хрень для тела. И хрень для волос. Джеффри тянется рукой под стол, извлекает оттуда целый арсенал всевозможных пакетиков, тюбиков и миниатюрных бутылочек с лосьонами и кремами, и Банни сгребает их в демонстрационный чемоданчик.

Затем он поворачивается к Пуделю, который искоса на него поглядывает: глаза блестят, зубки-иголочки обнажены — ни дать ни взять счастливый динозавр-велоцираптор, лучше просто не изобразишь. Пудель медленно проводит ладонью по основательной выпуклости под тертыми джинсами и поднимает одну бровь.

— Я вчера трахнул твою подругу, — говорит Банни.

— Я знаю. Она мне сообщила. Сказала, что это было как-то… невесело.

— Да ну, правда? Не попросишь ее вернуть мне член? Пудель в ответ тихо хихикает и кончиками наманикюренных пальцев подергивает золотое колечко в ухе.

— Понимаю тебя. Невероятно, да? Она на этой своей йоге просто свихнулась. Учится на инструктора. Пудель потирает ладони, изображая еврейского ростовщика, а потом дергает тазом, точь-в-точь как Майкл Джексон, и хватает себя за пах.

— Да здравствует веселье! Может, пойдем, надеремся в “Фитильке”?

— Нет, — отвечает Банни. — У меня ребенок в машине сидит. Пудель развязной походочкой приближается к окну. На нем тесные джинсы и чистая белая рубашка-поло — одежда выгодно подчеркивает его широкие плечи и маленький, компактный зад, но в то же время делает его похожим на гиену. Он заглядывает в щель между рейками жалюзи, и солнечный свет оживляет радужные оболочки его бледно-голубых глаз.

— Черт, Бан, какая-то сука цепляет тебе билет.

— Вот козлы, — откликается Банни и захлопывает чемоданчик.

— Слушай, Бан, — снова говорит Пудель, жмурясь от света, как будто не может поверить в то, что видит. Банни, уже стоя в дверях, оборачивается.

— Похоже, с твоим парнем какой-то припадок! Банни захлопывает дверь, Джеффри перемещает огромный вес к холодильнику и кидает Пуделю пиво.

— Что-то я за него волнуюсь, — говорит он.

Банни хватает парковочный билет, прикрепленный к ветровому стеклу “пунто”, и, чтобы доставить удовольствие дорожному инспектору, который идет по улице в задорно сдвинутой набекрень фуражке и постукивает по электронной штуковине для распечатывания парковочных билетов, исполняет впечатляющую порнопантомиму про человека, который трахает дорожного инспектора в задницу. Дорожный инспектор некоторое время смотрит на Банни без всякого выражения, и тогда Банни решает показать свою знаменитую сценку о том, как дорожный инспектор сосет собственный член. Потом Банни некоторое время смотрит на инспектора, тот тихо ругается себе под нос и начинает двигаться в направлении “пунто”, и только после этого Банни выполняет свое фирменное упражнение по оценке риска — изображает здоровенного негра, забирается в “пунто” и заводит машину. Дорожный инспектор останавливается, качает головой и уходит.

— Нет, ну надо же, какой наглый мужик! — говорит Банни, оглядываясь через плечо. — И ведь видит же: в машине сидит умственно отсталый, и все равно!